Но больше всего его злило даже не это, а то, что ему сейчас приходилось скрываться и искать информацию тайно. Вновь, в который уже раз, ему не хватало силы на то, чтобы, к примеру, заявиться в императорский дворец Эрда и потребовать вернуть ему жену и друга. Казалось, времена его слабости давно прошли, на Люпсе он с текущей силой и правда мог бы буквально повелевать всеми тремя континентами. Но Сфарра была куда более продвинутым и могучим миром и он вновь был вынужден прятаться под чужой личиной.
Единственное, что его утешало — такое положение дел уже скоро должно было перемениться. Хоть он и не собирался во всеуслышанье заявлять о себе, привлекая внимание скрывавшихся за кулисами врагов, пассивному наблюдению тоже подходил конец. Лаз вызнал об академии и её владельцах всё что мог, новая информация могла попасть к нему только из-за чьей-нибудь оплошности. Мастер Метаморфоз не собирался ждать у моря погоды, ведь могли пройти недели и даже месяцы, прежде чем подвернулась бы удачная возможность. А потому тихому и незаметному шпионажу наступал закономерный конец.
В этот, а также в последующие несколько дней профессор Саймон Сван вёл себя как обычно. Проводил лекции, читал разные книги в библиотеке, практиковал магию на тренировочной арене и пару вечеров провёл в компании знакомых преподавателей в облюбованном баре неподалёку от академии. Как бы потенциальные наблюдатели ни были придирчивы, им ни за что не удалось бы углядеть в поведении нового преподавателя магии изменчивости каких-либо странностей. Лаз играл свою роль мастерски, идеально вжившись в роль Саймона Свана, он даже в красках расписывал своим новым друзьям, как переедет с женой в столицу и заживёт счастливой жизнью, и в его словах было достаточно искренности, чтобы убедить даже самого закостенелого скептика. Возможно, причина была в том, что отчасти именно такой жизни для себя и Айны Лаз всегда и хотел: мирной и тихой, не тронутой бурями внешнего мира. К сожалению, бури и шторма находили его сами. Вот только Мастер Метаморфоз не был тем человеком, что просто стерпит их удары.
На второй день каникул почти все студенты и большая часть преподавательского состава уже разъехались. На территории академии остались лишь рабочий персонал, обязанный следить за чистотой и порядком даже во внеучебное время, управляющий состав академии, для которого каникулы были не отпуском, а возможностью спокойно и без суеты разгрести накопившиеся горы дел, а также те ученики и учителя, которым либо некуда было уезжать, либо незачем. Далеко не для всех академия делала исключение, позволяя оставаться в своих стенах, но где-то три десятка человек всё-таки получили такую возможность и Саймон Сван был среди них. Ему, правда, пришлось отказаться от трети жалования за прошедшее время учёбы, но с деньгами Лаз расстался без сожалений, они для него давно ничего не значили. Даже если бы у него забрали всю плату, он бы не сказал и слова, лишь бы остаться в академии и начать осуществлять свою задумку.
И первым человеком, кому не повезло с ним столкнуться, стал ректор академии Си’Прак Кармал, алкарн, занимавший эту должность уже более двадцати лет. Сложно было переоценить важность и значимость поста главы крупнейшего и богатейшего учебного заведения страны. За исключением совета директоров академии и непосредственно императорского дворца Си’Праку никто не был указом, даже мэр Элтора был вынужден относиться к престарелому алкарн с уважением. Несмотря на то, что академия готовила лучших магов и даже Мастеров, сам Си’Прак магом не был. Его потенциал был лишь самую малость выше минимального, с таким даже после более чем шестидесяти лет жизни ему было бы сложно создать даже простейшее заклинание. Однако вместо этого он был крайне умелым чиновником, происходил из очень известной и уважаемой семьи Кармал, в прошлом заключавшей браки даже с императорской фамилией Эрда, а также был очень хитёр и отлично умел читать людей. Благодаря всему этому он стал ректором Национальной Академии ещё до того, как ему исполнилось сорок — одним из самых молодых ректоров в её истории.
Так что не было ничего удивительного в том, что за время своей работы он, попадая в самые разные, порой по-настоящему сложные ситуации, снова и снова находил выход из положения и зачастую даже оказывался в плюсе. Однако на второй день каникул, отреагировав на сигнал охранного амулета, означавшего что в магический замок на двери его кабинета был взломан, Си’Прак в сопровождении пары магов-охранников поспешил на место преступления и обнаружил вальяжно раскинувшегося в его, ректора, кресле, молодого человека. И нарушитель не только не попытался скрыться, но напротив, широко улыбнулся и вежливым жестом пригласил Си’Прака и охранников войти.
При виде такой наглости даже ректор с двадцатилетним стажем оказался в замешательстве. Подобное вторжение в принципе могло считаться уголовным преступлением, а кабинет главы академии и вовсе был запретной территорией, рядом с которой многие боялись даже говорить слишком громко. И дело было даже не в его положении. Академию, очевидно, поддерживал императорский дворец и именно в этом кабинете находилось немало конфиденциальных и даже секретных бумаг, за прочтение которых можно было получить обвинение в государственной измене. А это казнь, без суда и следствия. Так что даже самые отбитые на голову хулиганы и самые избалованные представители золотой молодёжи не осмеливались заходить настолько далеко.
Однако этот молодой человек, в котором Си’Прак без труда узнал нанятого этим летом преподавателя магии изменчивости, даже не пытался сделать вид, что его это волнует. Чуть наклонившись вперёд, он взял уже наполовину пустую пузатую бутыль, которую достал, очевидно, из открытого бара самого ректора, плеснул в бокал янтарной жидкости и отсалютовав ошарашенному ректору, осушил бокал до дна. После чего, довольно поморщившись, вновь откинулся на спинку кресла.
— Ну что же вы стоите, словно у вас геморрой? Разве мы чужие люди? Проходите, господин ректор, присаживайтесь.
Ситуация была настолько абсурдной, что даже маги-охранники, уже готовые схватить и наказать преступника, растеряли весь боевой настрой и с недоумением повернулись к Си’Праку.
— Господин ректор… всё в порядке?
Молодой человек выглядел кем угодно, но только не нарушителем спокойствия и грабителем. Скорее уж походило на то, что он был старым другом главы академии, прибывшим из дальнего далёка и захотевшим сделать своему приятелю подобный странный сюрприз.
Си’Прак не знал, злиться ему, удивляться или восхищаться смелостью и наглостью вторженца, но по крайней мере первый порыв приказать арестовать профессора Свана он в себе задавил. Занимая двадцать лет столь высокий и важный пост, Си’Прак усвоил одну простую истину: если не можешь принять быстрого и чёткого решения — не стоит себя заставлять. Если бы забравшийся в его кабинет человек при появлении ректора и охраны попытался бы скрыться, напал бы на них или же начал оправдываться — всё было бы понятно и лишние мысли были бы ни к чему. Несмотря на то, что подобное случалось крайне редко, в кабинет ректора конечно периодически кто-нибудь да забирался. Вскрыть магический замок на двери кабинета было сложно, но не невозможно, тем более имея подходящие артефакты. И Си’Прак знал, как обращаться с ворами, идиотами и радикалами-антимонархистами, желавшими найти в его бумагах компромат на императорскую семью. Но сегодняшний случай выходил за рамки привычного и ректор, не имея чёткого представления о том, как ему поступить, решил повременить с решением. Арестовать вторженца никогда было не поздно, после активации тревоги комната запечатывалась сильнейшей магией и ни выбить окно, ни выломать двери, ни пробить стены у чужака бы не вышло.
— Что вам здесь нужно, молодой человек? — не без раздражения в голосе спросил Си’Прак.
— Ой да ладно вам, господин ректор, — профессор Сван притянул к себе магией ещё один бокал из бара, поставил напротив себя и наполнил хорошей порцией рома. — Мы оба прекрасно знаем, о чём я хочу поговорить. Вернее, о ком. К чему это напряжение? Сядьте, выпейте со мной. Мы ведь… не Звери. Правда?