Мар держался лучше. Однако, именно что держался. Молодой человек уже довольно давно поддерживал себя в тонусе исключительно благодаря силе собственного энтузиазма.
Несмотря на обилие пищи в безопасных зонах, нормальной, не отравленной и не похожей по вкусу на недожаренную помойную яму, он очень сильно похудел, осунулся и на мир взирал красными от недосыпа глазами. Не трудно было догадаться, что с ним произойдёт, когда уже начавшая утихать жажда приключений исчерпает себя окончательно.
В целом эти двое, и правда, могли большую часть времени оставаться на островках безопасности, отдыхая и наслаждаясь спокойствием и относительной тишиной.
Тут была самая обычная растительность, деревья, из которых можно было довольно легко и быстро смастерить крепкое жилье. Живности, процветающей без агрессивных тварей, хватило бы минимум на пару месяцев. Живи — не хочу. Однако, было две проблемы, напрочь уничтожавшие все подобные задумки.
Во-первых, погода. Словно поддавшись влиянию творящегося на земле безумия, небеса на Южном континенте также решили поиграть в сумасшедших. К счастью, никаких огненных дождей или запредельной жары не было, но вот частота смены погодных условий иногда напоминала вращение кристалликов в калейдоскопе.
Жара и холод, дождь, снег и град, ураганы и удушающий штиль сменяли друг друга с такой скоростью, что целый цикл смены сезонов тут можно было увидеть не то что за день, а за несколько часов. Промокшего до нитки путешественника могло уже через полчаса начать морозить так, что зуб на зуб не попадал.
А только он успевал снять и развесить сушиться на неожиданном солнышке свои вещи, как их тут же уносило порывом шквального ветра на верхушку ближайшего дерева. По отдельности такие аномалии для магов не были большой преградой. Но, когда такое происходило постоянно и без передышки, кто угодно начал бы уставать. Не физически, а морально.
Однако, вторая проблема была куда неприятнее. Зоны, на которые не распространялось пагубное воздействие энергии Зверя, были лишь «условно безопасными». Чудища тут, и правда, не выживали. Уже спустя несколько десятков секунд они начинали страдать от некоего аналога удушья, а через три-четыре минуты слабели настолько, что не могли даже встать с земли. По крайней мере, большинство из них.
Гигантские объёмы энергии Зверя, воздействовавшие на этих существ много поколений, в конце концов, начали влиять не только на их тела, но и на их души. И если в девяносто девяти и девяти процентах случаев постоянные смешения ДНК монстров с разными уровнями мутаций не давали таким изменениям зайти слишком далеко, то один раз на тысячу всё-таки рождалась тварь со «счастливой комбинацией генов».
Такие чудища, конечно, не обретали каких-то сверхъестественных способностей. Но их усиленные души позволяли им, пусть ненадолго, но заходить в безопасные зоны. И они не упускали возможности полакомиться вкусным и, фактически, дармовым мясом там, где им никто не мог помешать.
А с учётом того, что обычно такие твари были ещё и куда больше и сильнее своих сородичей, справиться с ними было довольно сложно даже профессиональным магам. И сейчас одна из таких как раз заявилась к ним в лагерь.
— Твою мать… — пробормотала Ронда, закатывая глаза и поворачиваясь к Лазу, который был настолько погружен в своё внутреннее пространство, что даже не заметил появления угрозы. — Вставай! — тычок кончиком шампура в бок был достаточно эффективным средством пробуждения. — У нас гости.
Глава 13
Когда-то, много поколений назад, это был ворон.
Однако, сейчас монстр ростом с двухэтажный дом походил на птицу лишь парой гигантских черных крыльев и головой, крутящейся по сторонам в поисках добычи словно флюгер. Туловище на птичье было не похоже совершенно. Голая белёсая кожа, покрывающая мускулистое тело с тремя парами конечностей и длинный толстый хвост с абсурдно выглядящим кустиком коротких перьев на конце превращали бывшую птицу в самое настоящее чудище.
При этом определённо хищное, потому как в более мелких передних лапках тварь сжимала тело пойманного оленя, на фоне его здоровенной туши казавшегося маленьким и хрупким.
И выглядело чудище по-настоящему жутко. Вот только за прошедший месяц они настолько привыкли ко всяческим тварям, заглядывающим к ним «на огонёк», что уже даже удивляться таким вот визитам было лень.
Мар привстал на локте, на всякий случай подготовив к активации одно из своих заклинаний. Ронда сдёрнула с воткнутой рядом с костром рогатины свою куртку, начав неторопливо застёгивать пуговицы. Принцесса с недовольным видом вытащила голову из-под крыла, чтобы тут же засунуть обратно. Фауст же и вовсе никак не отреагировал на происходящее, продолжив с удовольствием поглощать с шампура кусочки оленины.
Пока Лаз был тут, им не нужно было ни о чём переживать. В погоне за новыми интересными идеями он сам первым бросался на таких вот уникумов, надеясь в их душах отыскать ответы на свои вопросы.
— Ага, вижу, — кивнул он, поднимаясь с земли и довольно потирая руки.
— Только разделывай его где-нибудь подальше, а то опять вонища будет такая, что весь обед обратно полезет, — бросила ему вдогонку Ронда, после чего, последовав примеру Фауста, принялась за свой шашлык.
Конечно, такими расслабленными они могли быть лишь пока Лаз был рядом. Когда он уходил, любой визит таких вот мутировавших тварей сопровождался самой настоящей тревогой и оперативной подготовкой к битве.
А также неизбежными проклятьями в адрес всего Южного континента, в целом, и одного слишком любопытного молодого человека, в частности. По крайней мере так поступали Мар с Рондой. Фауст в таких боях никогда не участвовал, отговариваясь тем, что не видит смысла, пока они справляются.
Хотя, надо сказать, зачастую победа давалась им с большим трудом. Несмотря на то, что и Мар, и Ронда попали в финальную часть Кристорского турнира, а девушка и вовсе была высшим магом, в боях против таких вот тварей им всё равно приходилось очень туго.
Во-первых, их тела всегда были невероятно прочны и сильны, так что нанести им физические повреждения было той ещё задачкой.
Во-вторых, благодаря мутировавшим душам, напитывающим их тела энергией, у этих тварей была большая сопротивляемость к магии любого рода. Нескольких десятков тысяч таких монстров с лихвой хватило бы, чтобы полностью стереть с лица земли человеческую цивилизацию.
А ведь на Южном континенте их наверняка были миллионы.
К счастью, мутировавшая душа увеличивала время их пребывания в лишённой энергии Зверя среде максимум до часа-полутора, потом их ждала та же медленная смерть. Так что геноцида человечества стараниями этих чудищ можно было не опасаться.
А вот геноцид двух конкретных людей эти мутанты устроить вполне могли. Фауста уже давно перестали учитывать, он, судя по всему, выжил бы и при конце света.
Нормально справляться с ними было под силу лишь Лазу. Его душа, помимо своего объёма, эквивалентного примерно столетнему высшему магу, была и куда сильнее обычной. Так что плотность энергии в его заклинаниях могла быть достаточно высокой, чтобы игнорировать любое сопротивление местных чудищ.
Если бы он был стихийным магом, то сотканные из его души предельные образы и вовсе были бы способны преодолеть любую существующую магическую защиту. Однако, для псионики предельного образа пока не существовало, так что приходилось действовать по старинке.
На бегу окутавшись густым чёрным туманом, Лаз сшибся с вороном-мутантом уже в новом, совершенно не похожем на человеческое теле. Взятая за основу форма Дьяволёнка претерпела кардинальные изменения.
Не гнушаясь плагиатом, Лаз брал все самые полезные и интересные идеи, что мог вспомнить. И образ Скарабея — доспеха Далана Трока, был вытянут из глубин памяти одним из первых. Ноги стали короче, руки длиннее, всё тело сгорбилось, словно у гориллы, давая не только повышенную устойчивость, но и куда больше возможностей для манёвра.