Но что-то всё-таки было не так. Уже некоторое время я ощущал зуд надвигающейся катастрофы. Не знаю, что именно, но что-то обязательно пойдёт совсем не по моему плану, в этом можно было не сомневаться.
И не по мелочи, а глобально, настолько, что вполне может поставить под угрозу всю эту войну. С каждым днём это чувство было всё отчётливее и ярче, настолько, что вчера вечером я даже обсудил это с Ирмой.
Она, как не странно, ничего подобного не ощущала, несмотря на то, что из нас двоих именно гномиха была пророком. Но при этом она и не стала отрицать того, что её сила не всемогуща. А значит, нам, и правда, можно было ожидать настоящей катастрофы.
Впрочем, это означало лишь то, что я должен был активнее и лучше готовиться. В том числе — создать настолько могучую армию, что она сможет сыграть роль даже на высшем уровне.
Ощутив, как последняя крупица энергии тьмы в троне была поглощена тёмным пламенем, я открыл глаза и поднялся. Пришла пора начинать очередной, уже далеко не первый в моём послужном списке, геноцид.
Глава 180
Моя мёртвая армия тоже была тут, обеспечивала порядок, а то за несколькими миллионами людей и монстров в одиночку даже Владыке присмотреть было не просто.
Однако так было только до тех пор, пока я не начал. Теперь же войско немёртвых должно было стать основой для новой, ещё невиданной нигде и никогда армии существ, которым ни в одной энциклопедии не имелось названий.
На секунду прикрыв глаза, я ощутил скопившееся в троне колоссальное количество чёрного пламени. И оно действительно было огромным, в тысячи раз больше, чем мог вместить мой энергетический центр.
Конечно, на уровне Владыки внутреннее вместилище мага уже не было основным, куда больше силы я черпал из окружающего пространства. Но штука была в том, что мне, как и любому Владыке, всё равно приходилось пропускать эту энергию через себя, чтобы сделать её своей и иметь возможность применять в заклинаниях и способностях.
И отсюда выходили ограничения на мощность заклинаний, не бесконечную выносливость физического тела и “перегрев” — всё то, из-за чего я едва не спалил самого себя, пока создавал армию нежити.
Однако теперь всё было иначе. Магический металл трона был уникален потому, что собираемая им энергия идеально копировала ту энергию, что помещалась в металл изначально.
А потому сейчас внутри бывшего трона тьмы находилось на сто процентов моё чёрное пламя, которым я мог управлять сразу, без необходимости подвергать своё тело разрушительным нагрузкам.
Конечно, я не собирался тратить всё в один присест, ведь тогда придётся вновь долго ждать, прежде чем магический металл вновь накопит энергию. Куда разумнее было использовать столько чёрного пламени из трона, сколько естественный процесс поглощения сможет восполнить. Всё равно уже это было огромным потоком силы.
Когда мои глаза открылись, в них уже ярко светилась семицветная радуга моих способностей. Сейчас они все до одной были нужны мне, даже больше, чем в прошлый раз. Повинуясь моему сигналу, Владыки убрали барьеры, отделявшие друг от друга наших подопытных, и в ту же секунду хлынувший из трона чёрный огонь заполнил площадь.
Послышались испуганные вопли, маги пытались защититься барьерами, демоны, явно считавшие, что ни одно пламя в мире не сможет им навредить, ехидно засмеялись, твари теней попытались пожрать мою силу, как они делали это вообще с любой энергией.
К их сожалению, из всех правы, оказались лишь те, кто кричал в страхе. Никакие барьеры, никакая устойчивость к огню и никакие поглощающие свойства не могли противостоять моей силе. И не умерли все эти миллионы лишь потому, что я этого не хотел.
А потом в бывшем Нэйтулисомале начался самый настоящий боди-хоррор, словечко из памяти Короля тут подходило как нельзя лучше.
На нежити, состоящей из костей и трудноопределимых кусков плоти, было довольно просто применять мои способности. Слияние и присоединение, Изменение и Похищение — в каком-то смысле, это было похоже на детский конструктор, разве что вместо кусочков дерева были кости, а вместо домиков — новые монстры.
Аккуратный процесс. С тварями теней тоже было довольно просто, ведь даже те из них, кто внешне выглядел вполне телесным, внутри являлись лишь сгустками тьмы.
А вот люди, нечисть и демоны были куда более… мясными. Кожа, плоть, кровь, кишки — из-за того, что я не мог быть на сто процентов точным, работая одновременно с тысячами существ, всё это было достаточно грязно и довольно громко хлюпало.
К тому же, в отличие от нежити и тварей теней, вся эта мясная масса могла чувствовать боль, так что воздух довольно скоро наполнился не только криками ужаса, но и мучительными стенаниями.
Несмотря на то, что чёрное пламя закрывало почти весь обзор, я, как и присутствующие Владыки людей, могли отлично видеть, что происходит, с помощью энергетического восприятия.
И зрелище даже для моих сильно заниженных стандартов было крайне мерзким, что уж говорить о Хобарде, плоскодонке-Элоизе и копейщике, которого звали Ур. Все они в секунду побледнели, Хобард отвернулся, не в силах наблюдать за происходящим, ассасиншу и вовсе вырвало. Ур, правда, остался стоять ровно и пристально всматривался в чёрное пламя, но было видно, что он заставляет себя смотреть.
А посмотреть, определённо, было на что. Тела людей и монстров под совокупным воздействием моих способностей разделялись на куски, распадались на органы и ткани, некоторые, которых я посчитал вообще не заслуживающими внимания, и вовсе превращались буквально в кровавую кашу, чтобы через несколько секунд слиться с более удачливой подопытной крыской, усилив таким образом её тело.
Люди обнаруживали растущие из боков лапы монстров, демоны с неверием смотрели в глаза человеческих голов, неожиданно появившихся из их плеч рядом с оригинальными, рогатыми, скелеты нежити с оглушительным хрустом трансформировались после слияния с костями нечисти, а тварей теней в секунду окутывало пламя огненных элементалей.
Удовольствия это не приносило мне ни малейшего. Я совершенно точно был садистом, скорее всего, психопатом, возможно, даже безумцем, но даже моё сумасшествие пока не прогрессировало до уровня, когда бы я начал наслаждаться подобным.
Да, я никогда не считал убийство чем-то запретным, в конце концов, мир, в котором я жил, был миром закона джунглей. Съешь или съедят тебя, убей или убьют тебя, выживет лишь сильнейший, и всё в таком духе.
И да, пытки я тоже всегда признавал не только крайне удобным и эффективным средством получения желаемого, но и довольно занимательным времяпровождением, особенно, когда у тебя есть личные мотивы и предыстория с тем, кого ты пытаешь.
Однако это… определённо, было перебором. Вот только сейчас игнорировать даже самую отвратительную и бесчеловечную возможность стать сильнее было непозволительной роскошью. Против нас были Апокалипсисы, высшие сущности, даже таких, как я, способные щёлкать как орешки.
Если из-за того, что я не устроил этот ад плоти, мы проиграем, оборвутся жизни не миллионов, а миллиардов разумных, а те, кого сейчас убивал я, умрут просто на пару месяцев попозже. Так какая разница?
К тому же моя шкура, определённо, стоила куда больше, чем несколько миллионов людей и монстров. Так что, хоть где-то в желудке вращался вихрь недовольства, совесть меня не мучила.
Спустя где-то час все крики стихли, потому что полноценно живых среди моих подопытных больше не осталось. Но сам процесс не был даже близок к завершению. На это потребовались ещё целые сутки.
В какой-то момент Хобард и остальные, устав от бесцельного стояния на месте, улетели, вернувшись спустя несколько часов вместе с Ирмой. Гномиха, наверняка, могла увидеть, чем я тут занимался и из штаба Костяного Храма, с помощью своего предвидения, но на этот раз ей, похоже, стало слишком интересно.
Правда, лишь только до неё долетел запах крови и палёной плоти, Ирму тоже вывернуло, и она вскоре ретировалась. Ну что сказать, нежным провидицам на поле боя и в местах массовых убийств делать нечего. К ночи подтянулись Рагок, Лаэна, Веск и Лира, до этого они были заняты тренировками.