Солнца не было, я выбрался из темницы глубокой ночью, но ощущение всё равно было невероятным. Никогда не думал, что я, нежить, буду так скучать по ветерку и ночной прохладе. Хотя, может, это как раз потому, что я больше не нежить…
— Святой отец! — меня окликнул молодой парнишка в простой одежде и с вилами наперевес. Похоже я вышел недалеко от конюшен, что было легко понять и по могучему запаху конского пота и навоза. — Вам нужна помощь?
— Да, сын мой, — пародируя Альталета, ответил я. — Пойдём со мной.
Территорию Нэйтулисомальского отделения стражи, она же штаб святой церкви, а после и сам город, я покинул верхом на резвой кобыле, одетый в немного жмущую, но в целом удобную одёжку местного конюшего. К сожалению, лошадь была вполне обычной, так что к тому моменту, как слева от меня занялся рассвет, я был лишь в паре сотен километров пути от Нэйтулисомаля.
Могло быть и побольше. Лесов вокруг города почти не было, все вырубили, так что куда менее подозрительной я счёл езду по обычным дорогам. Но после часа галопа затормозил и двинулся дальше значительно медленнее, чтобы ещё больше сойти за обычного путешественника, каких в таком популярном месте было немало.
Однако такое медленное продвижение сказалось на моём психологическом здоровье. Каждую минуту я ждал, когда на меня обрушится давление мощи Архимага. Но то ли удача, и правда, была на моей стороне, то ли даже для Альталета было чрезмерным представить, что я стал человеком, то ли меня в принципе потеряли. В любом случае ни погони, ни Первого инквизитора я не засёк.
Когда же стало светать, резонно предположил, что и не засекут. Побег был исполнен, не без огрехов, конечно, но достаточно успешно, чтобы войти в историю. Вряд ли какая-либо другая нежить умудрялась так изящно смыться прямо из-под носа Архимага, напоследок даже получив его благословение.
От этого воспоминания моё лицо расплылось в неконтролируемой улыбке. Я бы очень многое отдал, чтобы увидеть лицо Альталета в момент, когда он осознает, кого именно осенил святой магией.
А потом произошло странное. Сразу за широкой улыбкой мой рот начал неконтролируемо открываться, наполняясь прохладным утренним воздухом и заставляя выступать слёзы на краешках глаз. В первую секунду я уже подумал, что это какое-то заклинание святой магии, и меня всё-таки нашли и догнали… но потом пришло осознание.
Это был банальный зевок. Я устал и хотел спать. А следом и из живота раздались бурчащие звуки голодного недовольства. После того, как меня отпустило напряжение беглеца, моё живое человеческое тело тут же дало о себе знать.
И что, это мне теперь надо будет есть, спать, в туалет ходить, как обычному человеку? И я буду уставать, болеть, смогу отравиться какой-нибудь дрянью или истечь кровью в бою? Как-то вообще не прельщало.
Ох… Может, обратно, в тело нежити?
Хотя, нет. Это, скорее всего, было именно тем, чего от меня ожидали. И, если подумать чуть подольше, можно было догадаться, что дороги церковь не проверяла потому, что, по их мнению, я после побега прямым ходом направился в Подземелье Некроманта. И это было логично, останься я нежитью — наверняка, так бы и поступил.
Так что, скорее всего, в ближайшее время всё доступное людям подземелье окажется под пристальным наблюдением церкви, и святоши будут прочёсывать каждый поворот лабиринта пещер. Я ведь был ценным экземпляром, владел драголичем… Сам по себе из лёгких вырвался тяжёлый вздох. Наша связь душ позволяла мне чувствовать, что Карадор жив, однако я не имел ни малейшего понятия, где его держали…
В Подземелье Некроманта мне было нельзя. А значит, и нежитью снова становиться не стоило, материалов для улучшения самого себя я в человеческом мире точно не найду. Придётся оставаться живым, чувствующим боль, голод и холод… нет. Так к делу подходить не стоило. Раз уж я стал человеком, нужно было попытаться найти в этом плюсы. По крайней мере, вкусную еду и секс я, определённо, хотел попробовать.
А ещё люди, как и все расы человеческого континента, в отличие от монстров, могли наращивать свою силу бесконечно, у них не было понятия лимита, и шкуры менять то и дело не придётся. И раз я получил грех Похоти и способность Желания, теперь должно было получиться поглотить энергию жизни из убитых людей… Может быть, в том, что я “ожил”, было куда больше преимуществ, чем я думал изначально?
Глава 91
Съехал с дороги и углубился в поля. Судя по высоким колосьям пшеницы, сбежал из темницы я примерно в тот же сезон, что был, когда меня поймали. Хорошо, беспокоиться ещё и о переохлаждении мне точно не хотелось.
Спустя ещё полчаса я добрался до редкого леска, на опушке которого и остановился. Привязал лошадь к суку дерева, в отличие от Карадора мысленных команд эта животина не слушалась, и лёг прямо в траву. Всё. Можно было расслабиться, хотя бы немного. И стоило мне разрешить это себе, как я почти сразу провалился в глубокий сон.
Проснулся я от того, что солнце, до этого закрытое кроной удачно растущего дуба, поднялось достаточно высоко и начало светить мне прямо в глаза. Определять время по небесному светилу я не умел, но внутренние часы подсказали, что прошло часа три-четыре. Не думаю, что этого было достаточно для полного восстановления резервов человеческого организма, но для начала сойдёт.
Потянулся, зевнул, протёр слипшиеся глаза и понял, что даже сон мог быть тоже очень приятной вещью. Ощущение растекающейся по телу бодрости было совершенно новым и доставляло большое удовольствие. А вот вновь начавший урчать желудок — наоборот. Впрочем, это могло подождать ещё некоторое время. Для начала нужно было разобраться с более важными вопросами.
Снова разделся, на этот раз изучив себя тщательно и при солнечном свете. Ощупал лицо, чтобы составить примерное представление о внешности, сделал несколько упражнений, чтобы лучше понять возможности своего нового тела.
Со стороны, должно быть, это смотрелось более чем странно: голый мужик, щупающий себя со всех сторон, а потом вдруг падающий на землю и начинающий отжиматься. Мне, впрочем, было совершенно плевать.
В общем и целом, выходило, что тело мне досталось неплохое. Да, конечно, почти смертельная бледность, вызванная постоянным пребыванием в подземелье, свалявшиеся до состояния сальных сосулек волосы, покрытая слоем грязи кожа и худоба… но половина из этого решалась банальным купанием в речке, а вторая половина — хорошим питанием и нахождением на свежем воздухе.
Если представить, как инквизитор… нет, как я буду выглядеть через пару недель, если не стану пренебрегать простейшими правилами гигиены, получался вполне достойный образ. Красавчиком меня назвать, конечно, нельзя было, но и уродом я тоже не был.
С физической формой дела обстояли хуже. Уже на пятом отжимании я начал ощущать дрожь в руках, а после пятнадцати понял, что больше не смогу сделать ни одного подхода. С приседаниями получилось ненамного лучше.
Когда я безуспешно попытался подтянуться на удобно растущем суку того самого дуба, стало понятно, что святая братия, похоже, кроме молитв и пыток, ничем и не занималась. Больше же всего меня бесил похожий на пузырь живот. Словно опухоль, честное слово.
Наверное, странно было для меня, ещё сутки назад бывшего нежитью, думать о гигиене, внешнем виде и физической форме больше, чем оригинальный хозяин этого тела. Однако за годы заключения, когда, кроме самокопания во всех смыслах этого слова, больше ничего не оставалось, я окончательно уверился в одной простой вещи.
Да, у меня не было воспоминаний о том, что было со мной до появления в инкубаторе на первом этаже полигона. Но это не значило, что до этого со мной ничего не происходило. Я не был на сто процентов порождением Подземелья, у моего Я была предыстория.
И она влияла не только на мои навыки боя или поведение, но и на более мелкие и незаметные вещи. Даже будучи нежитью, я внимательно следил за состоянием своей экипировки, штопая разрывы и очищая грязь. И тела́ себе я создавал, пусть всегда разные, но при этом каждый раз спортивные и хорошо сложённые.