Деликатес, надо признать, и правда, был элитным. Можно даже сказать, уникальным. Но отдавать себя в качестве обеда какой-то чешуйчатой птахе он не собирался. Проблема была в том, что восстановился я далеко не до конца.
Моё тело страдало от внутренних повреждений, всё-таки Рей, сволочь, пробил насквозь мне лёгкое и задел сердце. И хотя я успел остановить кровотечение, сражение даже в треть силы было чревато рецидивом и даже ухудшением ситуации. С энергией чёрного пламени всё было ещё хуже.
Меч эльфа, похоже, наносил урон не только телу, но и душе, так что использование большого количества тёмного огня отдавалось такой болью, что я едва не терял сознание. Так что даже этот малёк кетцалькоатля обещал доставить мне немало проблем.
Бежать, однако, было бессмысленно, пернатый змей считался одним из быстрейших существ в мире, по крайней мере, из равных ему по рангу, и даже эта мелюзга, наверняка, могла пересечь весь человеческий мир за каких-нибудь полчаса. Кстати… мне ведь как раз не хватает скакуна.
— Парень, будешь моим конём?
Глава 165
Кетцалькоатль вновь недовольно завизжал и бросился на меня, распахнув полный зубов клюв.
Гадина… Гуйар трансформировался в форму тяжёлого меча, и я, чувствуя, как всё внутри содрогается от боли, столкнулся с его черепушкой. Сделать, однако, всё удалось грамотно.
Вместо жёсткого столкновения получилось скользящее, и нечисть пролетела мимо меня, шипя как миллион протекающих шлангов. Тем временем мне, используя её импульс, удалось набрать скорость и разорвать дистанцию, пока кетцалькоатль ещё не успел развернуться.
Как можно быстрее, даже не дожидаясь полного превращения Кровожадного Короля, бросился обратно, чтобы атаковать наиболее уязвимое место любой летающей твари — крылья.
К сожалению, пернатый змей, хоть и был мальком, инстинктами обладал, дай бог любому матёрому и опытному зверю. За мгновение до того, как всё продолжавшая меняться поверхность Гуйара соприкоснулась с одним из сине-жёлтых перьев, кетцалькоатль, подняв настоящий ураган, закрутился волчком, уходя из-под атаки.
Дважды гадина. Как же это всё некстати… будь у меня та сила, что я получил в результате вознесения, я бы скрутил эту змейку в тройной узел. Но вместо этого мне приходилось по-настоящему выкладываться в сражении, и это бесило даже больше, чем непрекращающаяся дрожь в груди.
Летавший без использования магии, на чистой силе своих мышц кетцалькоатль, в момент, когда уворачивался от моей атаки, был вынужден сложить крылья и неизбежно начал снижаться. И я устремился следом, превращая Гуйар в огромный крюк.
Пока змей не выправил свой полёт, мне нужно было схватиться за него и ни в коем случае не отпускать. Кончик крюка промелькнул буквально в полуметре от шкуры твари, она опять успела вовремя отдёрнуть свой хвост.
Но на этот раз я ожидал подобного развития событий и использовал Усиление, создав похожий крюк из чёрного пламени, успешно вонзившийся между чешуйками. При этом мне пришлось сжимать зубы до скрежета, чтобы не заорать от боли, но это того стоило.
Следующим движением я вогнал в плоть кетцалькоатля уже Гуйар и настал черёд уже змея вопить от недовольства и боли.
Однако этого было совершенно недостаточно. Ощущая себя объездчиком диких мустангов из-за того, что пернатый змей начал биться из стороны в сторону и хаотично размахивать хвостом, ломая ветром деревья в лесу под нами, я начал продвигаться по телу кетцалькоатля вверх.
Разделив Гуйар на два крюка, соединённых цепью, я вонзал их в промежутки между чешуйками, после чего, по крику змея убедившись, что остриё вошло достаточно глубоко, подтягивался, и всё повторялось.
Когда я прополз метров сорок, начав уже терять ориентацию в пространстве из-за постоянных вихляний пернатого змея, он, похоже, всё-таки осознал, что сбросить меня не получится.
Тем более что, чем выше я по нему залезал, тем меньше меня мотало. Так что он решил сменить тактику. Сложив все шесть своих крыльев, он бросился вниз, к верхушкам деревьев, начав крутое пике.
Будь это просто огромная туша, падающая с неба, врезавшись в землю, она бы превратилась в кашу из мяса и осколков костей, но телу кетцалькоатля подобное не грозило.
Стволы мачтовых сосен разлетались на щепу, земля и камни перемешивались с небом, и стало невозможно разобрать, где одно, а где другое. Мои голова, спина и плечи подвергались самой настоящей бомбардировке из всего вышеперечисленного, но, к сожалению кетцалькоатля, я тоже был не лыком шит.
На самом деле, его тело было не многим прочнее моего. Внутренние повреждения делали меня слабее, но они не могли ничего сделать с крепостью моих кожи, мышц и костей.
Да, человеческий организм, в принципе, значительно уступал телу нечисти, а в боевую форму я перекинуться не мог. Но уж с кусками земли, сыплющимися на голову, я справлялся без особого труда, разве что взбираться по спине пернатого змея стало сложнее.
Так, разрушая местный ландшафт и, вроде как, сровняв с землёй парочку деревень, мы провели ещё несколько минут. Я успел взобраться ещё метров на пятьдесят, оказавшись между второй парой крыльев, прямо посреди тела кетцалькоатля.
И в этот момент тварь, похоже, наконец, осознала, что я противник куда опаснее, чем всё, с чем она встречалась до этого. К тому же теперь изгиба её тела, похоже, хватало, чтобы согнуться восьмёркой и достать до меня как покрытым перьями кончиком хвоста, так и зубатым клювом.
Он, наконец, остановился где-то посреди устроенного разрушения, что, определённо, было мне на руку, так как расчистился обзор, и больше ничего не било меня по голове.
Ничего, кроме похожего на огромное опахало хвоста, а ещё челюсти, напоминавшей разломанный напополам остов галеона. Лучшим решением было бы просто соскочить с его спины, тем более что зверюшка теперь уже явно боялась меня и, скорее всего, бросилась бы наутёк, а не попыталась меня сожрать.
Однако после стольких приложенных усилий я не собирался отступать. А если я выдерну крюки из его тела, догнать улепётывающего кетцалькоатля будет нереально.
Так что пришлось, проявляя настоящие чудеса изворотливости, широкими прыжками уворачиваться от атак, перебираясь то на бок, то на брюхо пернатого змея, не забывая при этом продвигаться ещё и вверх по его телу.
В какой-то момент, где-то через минуту после того, как я добрался до передних крыльев, изворачивающейся под всеми возможными углами шеи стало недостаточно, чтобы он мог достать меня пастью.
И, несмотря на то, что атаки хвостом стали куда мощнее и разнообразнее, угроза заметно снизилась. А ещё минут через семь я, наконец-то, добрался до его головы, уместившись ровно между глаз кетцалькоатля.
В ту секунду, когда я, превратив один из крюков в длинный тонкий шип, вогнал его в череп пернатого змея и добрался до кости, тварь словно взбесилась. Перевернувшись кверху брюхом, она принялась неистово биться головой, пытаясь, видимо, расплющить меня сначала о землю, а потом и о проступившие из-под неё камни.
Но вместо того, чтобы навредить мне, она лишь с каждым ударом всё глубже и глубже вгоняла в себя Гуйар. Я, естественно, тоже не оставался в стороне, помогая ему не слишком сильными, но чувствительными ударами.
И момент, когда кончик шипа дотронулся до мозга твари, стал финальной точкой нашего противостояния.
Замерев на месте в “замахе”, кетцалькоатль начал медленно и осторожно выпрямляться. Вскоре он уже распластался на земле длинным прямым бревном, сложил крылья и, не прекращая дрожать, свёл на мне здоровенные выпирающие глазищи. Сомнений быть не могло, он сдавался мне на милость, умолял не убивать его.
— Вот так, хороший мальчик, — я выдернул шип и аккуратно похлопал кетцалькоатля по чешуе, вливая в его тело поток энергии крови. Это принесло немало боли, но змей, похоже, осознал посыл и прикрыл глаза, соглашаясь подчиняться. — Молодец. А теперь давай, на взлёт.