— Жюстина?

Я неожиданно осознал, что не слышал голос магессы уже недели три. Её присутствие в сознании оставалось, но, даже когда я расслабил челюсть, давая своей квартирантке полный контроль, она всё равно никак на мои слова не отреагировала.

С учётом её обычно не закрывающегося рта это было совершенно невозможно, если только… если только она не потеряла возможность говорить. Иного варианта я не видел и проверить это не мог, так что оставалось пока что принять это за рабочую гипотезу.

Однако Жюстина мне сейчас всё-таки была необходима. Вернее, не она сама, а её душа, через которую, как я смутно понимал, и прошла та волна энергии, что заставила зомби остановиться. Возможно, именно в этом была разгадка.

Я снова встал на исходную. Постаравшись не обращать внимания на гудящие под сводом черепа боевые горны, собрал все силы, что только мог. Открыл рот и постарался представить этот процесс ещё раз.

Волну, что проходит изнутри меня через ещё ощутимую душу магессы и выходит наружу, обращаясь в неоспоримый приказ. И почти сразу почувствовал, что что-то действительно изменилось. В тот же миг объёмы энергии пошли вниз, а по краю поля зрения вспыхнуло пурпурное сияние. Теперь я понял, что тогда мне не почудилось, свет исходил от моих собственных костей.

— Налево! — такого голоса я бы не смог выдать, сколько бы ни старался. И дело было не столько в громкости, сколько в тоне. Кареглазая подобрала верное слово, он бы поистине императорским. Таким, какой присущ только человеку, с самого рождения привыкшему командовать и не представлявшему возможности отказа.

И зомбяки послушались. Словно курсанты на разминке, они в два приёма развернулись на девяносто градусов и теперь смотрели в спины друг другу. Руки, правда, так и не опустили.

Как только команда была выполнена, сияние потухло, а энергия перестала утекать.

— У тебя получилось! — кареглазая радостно захлопала в ладоши, но, поймав на себе мой взгляд, вновь как-то вся осунулась и притихла.

Что-то действительно было не так, но это я выясню после ещё нескольких опытов с гнилушками.

Магия, которую кареглазая назвала «Подчинением», активировалась только через замолчавшую Жюстину. Если энергия не проходила через её душу, эффект оказывался равен нулю.

Я не мог сказать, применяла ли магию она сама, или же магесса являлась лишь чем-то вроде катализатора. Но, так или иначе, моя квартирантка из бесполезной говорливой обузы стала очень полезным и ценным активом, и теперь я уже надеялся, что её душа не растворится со временем полностью.

А ещё для этой магии не требовалось обязательно произносить команды. Ведь на самом деле её суть была не в отдаче приказов.

Главной силой Подчинения была окружавшая меня аура. Мы с кареглазой провели эксперимент на свободно шатавшемся по уровню зомби.

Оказавшись в нескольких метрах от сияющего фиолетовым скелета, монстр застыл, опустил руки, и я отчётливо почувствовал, что теперь ему можно приказать сделать всё что угодно, включая самоубийство. Нежить бы просто свернула собственную шею. И для этого не требовалось сильно напрягаться.

Лишь захотеть того, что требовалось от подчинённого зомби — и он сделает всё сам. Слова лишь облекали приказ в более удобную форму.

Ещё одним немаловажным фактом было то, что каждую секунду, пока работала аура, моя энергия постепенно проседала. И чем большее количество нежити находилось под прямым контролем, тем быстрее исчезала энергия. К моему счастью, через какое-то время после отмены ауры энергия начинала постепенно возвращаться, иначе это было бы крайне невыгодно.

Когда наши опыты подошли к концу, под эффект Подчинения попали уже одиннадцать зомби, и полные резервы моих сил тратились на них всего за пару минут. Так что большинство было убито. С тяжёлым вздохом я привалился спиной к стене. Физически я не мог устать, но постоянная трата-наполнение запасов энергии всё-таки имела свои побочные эффекты. Кареглазая села рядом.

— Могу я спросить? — начала она с совсем несвойственной ей робостью. Похоже, теперь настал черёд выяснить, что с ней происходило.

— Конечно, спрашивай, — я достал из своей походной сумки свою тёзку. Костяная флейта была поднесена к не существовавшим губам, и я впервые реально всмотрелся в собственные пальцы. А они после слияния с урдалаком сильно изменились. Стали длиннее, фаланги изгибались в разные стороны, держать такой рукой оружие, наверное, будет не слишком удобно… после слияния с урдалаком? После слияния… после! — Чёрт, как я мог забыть! — кареглазая дёрнулась: она уже открыла рот, но я её перебил. — Давай чуть позже, мне нужно ещё кое-что проверить. Посиди тут.

Больше не сказав ни слова, я вылетел из тупичка на более-менее открытое место. Зомби тут я всех перебил, а новых не предвиделось ещё пару часов, так что можно спокойно попрактиковаться.

Я ведь объединил свой скелет со скелетом сильнейшего монстра уровня! И мне не терпелось ощутить эту мощь.

Подойдя к стене, я со всего размаха ударил по ней кулаком. Полетела каменная крошка… вот только ожидаемой разницы я не почувствовал. Нет, я точно стал сильнее, где-то раза в полтора, плюс-минус, но прирост явно не соответствовал силе урдалака.

Я словно поглотил зомби, да, довольно сильного, да, способного даже кареглазой доставить проблем, но всё-таки не шедшего ни в какое сравнение с монстром, способным одним ударом пробить добротный стальной доспех насквозь. С каким-то разочарованием я посмотрел на собственный кулак. Похоже, вскоре эта фраза станет моим девизом, но что-то было не так.

Погружённый в раздумья, я вернулся в тупичок. Кареглазая всё также сидела у стены, как я и сказал. Вздохнув, но уже не от усталости, а от разочарования, я опустился рядом.

— Ты хотела что-то спросить? — она вздрогнула и повернулась ко мне. Пожалуй, проведённого вместе времени должно было хватить на то, чтобы девочка привыкла к моей внешности, но почему-то я заметил, как она вздрогнула. Наверное, дело было в том, что сейчас я уже не совсем походил на человеческий скелет.

— Да, — кареглазая замялась, но затем всё-таки выдавила. — Как ты себя чувствуешь?

Глава 13

Если бы у меня были брови, сейчас одна из точно была бы приподнята в изумлении.

— В общем, нормально, — странное начало разговора. — Ну, ненамного хуже обычного. А почему ты спрашиваешь?

— Просто… — ещё более долгая пауза, мне даже показалось, что она не решится продолжить. — Просто ты так странно себя вёл в последнее время... — она потупилась и отвела глаза.

— Ну, я как бы говорящий скелет, вряд ли существует поведение, которое было б для меня нор…

Меня словно ударили по голове моей же тяжёлой дубиной. События последних трёх с половиной месяцев круговоротом пронеслись перед глазами. Хотя, не столько сами события, сколько мои мысли по тому или иному поводу. И когда, в конце концов, мельтешение затихло, в голове остался один-единственный вопрос.

Это точно был я?

Нет, конечно, я всегда понимал свою уникальность. Разумный скелет на первом этаже, странные способности, непонятно как попавшая в мою голову Жюстина — сложнее было придумать, в чём я был обычным. Но раньше это понимание никак на меня не влияло.

Я знал, что в достижении тех целей, что я себе поставил: выживании и наборе силы — сам факт уникальности ничего не значил. Куда важнее было то, как этой уникальностью пользоваться. Однако после той бойни, что я устроил в проходе между первым и вторым уровнем, я начал меняться.

Пока мы были на втором уровне, это было мало заметно, максимум я начал ощущать некое своё превосходство над обычной нежитью и людьми. Но тогда я хотя бы отдавал себе отчёт в том, что делаю, что говорю и о чём думаю.

Но после битвы с мамонтами, когда я уже откровенно называл людей тараканами и мусором… всё начало переходить в разряд абсурда. Я лез напролом, совершал совершенно идиотские поступки, мне далеко не свойственные, думал такое, что в нормальном состоянии было для меня неприемлемым.