Животик Лизы уже немного округлился, и девушка постоянно его гладила, думая, что я не замечаю. Чёрт, как же не хочется уходить. Вот оно — счастье, но время, к огромному сожалению, уже поджимает, а для Олега вообще настал критический момент. Искусственные эритроциты уже начали терять свою функцию, а продукты их распада отравляют и без того ослабленный организм друга. Да, за прошедшее время мы подружились. Олег оказался отличным парнем, с превосходным чувством юмора. Он, как говорится, был душой компании и был способен развеселить всех даже в самые тяжёлые минуты.
Трое суток перед отлётом мы с Лизй провели на пляже, наслаждаясь покоем и умиротворением. Когда в следующий раз получится так отдохнуть, неизвестно, и мы ловили каждую секунду, наслаждаясь мирным общением друг с другом. Но всё хорошее имеет неприятное свойство очень быстро заканчиваться. Время пролетело незаметно, и пришёл час прощания.
— Поклянись, что вернёшься к нам, — поглаживая живот, сквозь льющиеся слёзы попросила Лиза. Моё сердце сжалось в комок, к глазам предательски подступила влага, мне стало невероятно больно от разрывающей душу тоски.
— Клянусь, что сделаю невозможное, чтобы вернуться к вам, — пообещал я, немного видоизменив просьбу Лизы. Я не привык обещать то, что может оказаться невыполнимо. А дать клятву, что сделаю всё возможное и от меня зависящее, чтобы вернуться, я могу.
Лизе этого было мало, но, зная меня, она не стала спорить, лишь утвердительно кивнула. С Олегом она уже попрощалась, и он сейчас ждёт меня в рубке брандера. Нежно поцеловав девушку, крепко обнял её и, не оборачиваясь, направился к кораблю, обратившись к летящей рядом с моим плечом ЭМИ:
— Береги их, я на тебя рассчитываю, и до встречи, помощница.
— Конечно, Неон, они остаются в надёжных руках.
Дроид, в который было помещено сознание ЭМИ, остановился возле опущенной аппарели брандера и наблюдал за тем, как я поднялся на борт. Нажав сенсор закрытия люка, я не сдержался и обернулся, чтобы взглянуть на свою жену, которая уже не пыталась сдерживать слёзы.
— Я тебя люблю, дождись меня, — прошептал я, надеясь, что Лиза меня поймёт.
— Я знаю, обязательно, — прочёл я по губам её ответ.
В этот момент створки люка брандера сомкнулись, и я с силой врезал несколько раз кулаком по стене, пытаясь выпустить скопившееся в душе напряжение. Когда мне немного полегчало, я уверенным шагом вошёл в рубку управления кораблём и сказал дожидающемуся меня Олегу:
— Ну что, друг, попытаемся дотянуться до звёзд?
Глава 9 Клятва демона
Материнская система империи Магос поражала. Такого скопления людей мне ещё видеть не приходилось. Сканер отображал на экране брандера миллионы кораблей, которые сновали от планеты к планете. Частота связи была забита всевозможными переговорами, а вездесущая спам-реклама, пробившись через все фильтры, спешила заманить меня в заведение с нескромным названием «Шальная императрица».
Всего в материнской системе империи Магос было пять живых планет, находящихся на разном удалении от местного солнца. Они блестели посреди космической тьмы, словно огромные алмазы, на которые был направлен солнечный свет. Уничтожать такую красоту очень не хотелось, но выбора у нас нет.
Перед тем как покинуть игру, я решил раздать все долги. Пока мы добирались в самое сердце империи, я связался с пиратами и передал послание для капитана Воробьёва. Оно было коротким: встречаемся в материнской системе империи Магос, возле ближайшей к солнцу планеты. Моё сообщение было подкреплено скриншотом характеристик гибридного маго-технического линкора. Скорее всего, пиратский капитан взъелся на меня больше не из-за того, что я уничтожил редкий артефакт, для людей с его возможностями 100 миллионов кредитов — это мелочи. Причина такой жёсткой кары, скорее всего, в том, что я помешал ему завладеть находками имперской армии. В базе данных ЭМИ говорилось, что в той системе, где прошло моё виртуальное взросление, ранее располагался небольшой аванпост цивилизации гуардиан.
В общем, наживку для него я забросил очень сладкую. Как пилот, я понимаю, на что способен этот линкор. Да один такой корабль может уничтожить как минимум десяток имперских аналогов и при том не получить серьёзных повреждений. Тот, кто построит флот, состоящий хотя бы из полусотни гуардианских линкоров, сможет захватить весь мир игры.
Но если это и случится, то великим императором галактики Воробьёв точно не станет. Сегодня его персонаж отхватит знатный дебафф, а слабого конкурента сожрут свои же. Мне до сих пор снятся кошмары о том времени, которое я провёл в открытом космосе. Страшно представить, что бы сейчас было с моим разумом, выкини великий рандом моё игровое тело посреди межзвёздной пустоты. Он ответит за мой страх. Я ударю по самому больному, что может быть у пирата, — по его кораблю и положению. Вряд ли он прибудет в материнскую систему на убогой лохани. Он должен держать марку и блистать. Если он не явится на своём лучшем корабле, то я ничего не понимаю в жизни.
Я оказался прав на все 100 %. Капитан Воробьёв вышел на связь, находясь на капитанском мостике огромного линкора предпоследнего поколения. Все новинки есть только у армии и никогда не продаются на сторону.
— Ты удивил меня, Неон, — сказал Джейк Воробьёв, глядя мне в глаза. — Я так понимаю, ты нашёл сохранившуюся базу исчезнувшей цивилизации. И решил продать информацию.
— Не собираюсь я тебе ничего продавать, — говорить с этим человеком у меня не было никакого желания. Я не собирался поступать как герои в дешёвых детективах, которые пачками штампуют посредственные фантдизайнеры, и рассказывать ему весь свой коварный план. — Я заманил тебя в ловушку, чтобы ты лишился всего, что так тебе дорого — корабля, денег и власти.
Сказав то, что хотел, я отключил связь и, посмотрев на Олега, который одобрительно мне кивнул, нажал на большую красную кнопку.
Брандер загудел и начал вытягивать энергию из кварка, помещённого в специально предназначенное крепление. В маленькой частице её столько, что хватит на то, чтобы дестабилизировать звезду и вызвать каскад необратимых реакций, которые приведут к аннигиляции солнца в считаные секунды. Процесс не мгновенный, потребуется порядка пяти минут, и выброс такого количества энергии не останется без внимания властей, но самое главное, никто ничего уже не сможет сделать. Запущенный процесс необратим.
Может, именно это изобретение и послужило дестабилизирующей частичкой, которая привела к гражданской войне. Люди не должны обладать силой, способной гасить звёзды. Именно поэтому мы и стёрли рецепт кваркового брандера из гуардианской базы данных, сделав себе всего пять невоспроизводимых копий. На всякий случай, если вдруг первая попытка провалится. По законам этого мира, а в том, что мы каким-то образом попали в другой мир, я уже не сомневался, после изготовления рецепт исчезает. Наши копии будут храниться у ЭМИ. Она станет, так сказать, хранителем тайны. Если возникнет чрезвычайная нужда, то виртуальная помощница сможет оценить все за и против и принять объективное, независимое решение о целесообразности использования такого оружия.
Бортовой интеллект сообщил, что с нами на связь пытаются выйти тысячи кораблей, но я отключил передатчик, говорить с кем-либо не собираюсь. Сбить нас всё равно не успеют, мы всё рассчитали. В относительной близости располагается только линкор Воробьёва, но даже он не успеет выйти на дистанцию прицельной стрельбы в столь короткий срок. Прилетел бы Воробьёв на истребителе, у него был бы шанс, а так — нет. Чтобы разогнать огромный линкор, нужно много времени.
Невероятно яркий свет зародился внутри брандера. Казалось, он проникает прямо через обшивку и стремится ослепить меня. Скорее всего, так и есть. Пришлось закрыть глаза, смотреть стало слишком неприятно. Видеть, как огромный, пылающий ярчайшим светом луч на скорости, значительно превышающей скорость света, ударил в звезду, я уже не мог, но процедура активации кваркового заряда была подробно описана, и я просто представил, что вижу это.