— Что у нее с потенциалом?

— По официальным данным между высоким и высшим, примерно равно нашему девятому рангу.

— По официальным? Есть причины сомневаться?

— Я специально следил за ее боем. Если мне будет дозволено высказать личное мнение, я бы сказал, что она не похожа на простой девятый ранг.

— Думаешь кристорцы скрывают еще одного молодого десятого?

— Это не исключено. К тому же ее дед десятого ранга, а, как известно, шанс повторения таланта к магии через поколение достаточно велик.

— Хорошо, кто еще?

— Вторая необычная личность — некто Жаба.

— Жаба? В смысле как лягушка, зеленая и в бородавках?

— Да, это прозвище. И это единственное, что я смог выяснить. Ни настоящего имени, ни происхождения, ни даже точного возраста. Магия точно показала, что ему нет тридцати, но на этом все. Также он пока не участвовал ни в одном бое, Кристория считает его одним из сильнейших.

— Да, согласен, это странно. Он может быть наемником?

— Определенно может, но даже если так, переманить его не представляется возможным, он даже не стал разговаривать с нашими людьми, посланными к нему.

— Не стоит упорствовать. В конце концов, в наших рядах тоже не все граждане каганата.

— Да, мой Каган.

— Последний?

— Да… определенно самый странный персонаж. И к нему стоит присмотреться внимательнее всего. Лазарис Морфей, родился в Апраде, студент того же Дома Магии, псионик.

— Что в нем особенного?

— Самое особенное в нем — его возраст. Одиннадцать лет.

— Что!? Как он вообще прошел отборочные?

— Не только отборочные, он блестяще выступил в двух раундах, оба раза побеждая сильных противников.

— И у него нет ничего вроде магии разума Айниталии?

— Насколько я знаю, даже если и есть, он ничего такого не использовал. Псионика и магия трансформации, не больше.

— Ты видел его бои?

— К сожалению нет, он привлек мое внимание только после сегодняшнего раунда.

— Завтра не спускай с него глаз. Это слишком странно.

— Да, мой Каган…

— Хочешь что-то сказать?

— Да, мой Каган, если мне позволено.

— Говори.

— Я не видел его боя, но после того, как мне доложили о его победе, я «случайно» столкнулся с ним. Вы прекрасно знаете, в чем мой талант…

— Конечно, иначе ты не стал бы моим приближенным когда-то. Что ты увидел?

— Мой Каган, мое мнение таково, что этот ребенок — тот самый козырь, что Кристория хочет продемонстрировать. Уверен в этом на девять из десяти.

— Откуда такая уверенность?

— Его душа…

— Что с ней? Говори уже, не томи!

— Она сильнее, чем у принцессы. Намного сильнее.

— Сильнее Айниталии!? Как это вообще возможно, у нее ведь девятнадцатый ранг из десяти возможных! Она уже уникум, каких не видел свет! Насколько он сильнее? Три ранга? Пять?

— Нет… я не могу сказать точно, но, если в рангах… минимум еще полтора десятка.

— Пол… ПОЛТОРА!?

— Это минимум.

— Это же почти вдвое! Высокое небо…

— Да. Несмотря на возраст, сила его души сейчас больше чем у кого бы то ни было на турнире. Даже наш фаворит уступает мальчику.

— Значит это правда. Гатис и правда собирается продемонстрировать всем настоящего монстра… есть вероятность, что он победит?

— Сила души еще не все, важны мастерство и опыт, но мне кажется, что Кристория не начала бы турнир без уверенности в своих силах. Даже если этот Лазарис не возглавит турнирный список, место в полуфинале наверняка его.

— Ну да, иначе не было бы смысла это все затевать. Одиннадцатилетнее третье или четвертое место на таком мероприятии… это практически гарантированная победа Кристории. Пусть не на самом турнире, но в политической игре точно. Пока этот мальчишка будет жить и расти, ни у кого во всем мире не хватит духу что-либо сделать с его родиной. Даже у меня, как ни прискорбно было бы это признавать. А с такой силой прожить несколько веков для него не будет невозможно… Моим наследникам достанется такой противник, что руки сами будут опускаться от отчаяния.

— Что с этим сделать, мой Каган?

— Сейчас ничего. Попытаться избавиться от мальчишки на турнире все равно что признать, что я боюсь Кристории и ее магов. Плюс, если об этом станет известно, ни одна страна Люпса больше не пойдет на добровольное слияние, зная, что Танильский каганат убивает всех угрожающих ему магов, даже детей.

— Тогда стоит подождать момента, когда отношения между нами и Кристории уже нельзя будет еще сильнее испортить.

— Читаешь мои мысли. Осталось сколько? Полтора года? Даже этот монстр за такой срок не успеет стать бессмертным. Но все равно, следи за ним. Чем больше информации о нем у нас будет, тем лучше.

— Да, мой Каган.

— Свободен.

Третий раунд был сравнительно более спокойным, чем второй. Варвар и Рыцарь уже не участвовали, зализывая свои раны на трибунах, Лазу и Инии достались сравнительно слабые противники, не стоящие отдельного упоминания. Кстати, Айло Инема настолько понравилась судьям, что ей разрешили пройти дальше в турнире, она попала на место одного из сдавшихся претендентов, вроде Лазарга. Все-таки, что бы кто не говорил, основной целью турнира было вовсе не выявление победителя, а всеобщие хвастовство и демонстрация силы. Так что, если на ранних этапах случайно проваливался достойным претендент, его было куда выгоднее вернуть в игру, а не прогонять.

Девушка закончила свой бой тоже довольно быстро и уже через несколько минут, поднявшись на трибуну, уселась рядышком со своим прошлым соперником.

— Я рад, что тебя оставили, — Лаз не испытывал к ней ничего кроме симпатии.

— Я тоже, хотя чувствую себя жуликом, — в зеленых глазах на мгновение вспыхнуло смущение.

— Да ладно тебе, ты достойна минимум шестнадцати лучших.

— Чего же тогда достоин ты?

— О, очень многого, — настал черед Лаза смущенно улыбаться. — Позволь нормально представиться. Лазарис Морфей, приятно познакомиться.

— Айло Инема, мне тоже очень приятно.

— Ладно, не хочешь говорить — не надо.

— Что ты…

— Спалилась! — Он довольно усмехнулся. — Значит я все-таки прав. Но я честно сказал: если не хочешь говорить, я не буду настаивать.

— Я правда не хочу… можно вопрос?

— Конечно.

— Чем я себя выдала?

— Морщилась, когда судья называл твое имя.

— И все!? — Недоверие, недоумение, удивление…

— Все. А этого мало? Догадка большего не требует.

— Тебе точно одиннадцать лет? — Было видно, что она настроилась на ответ, отличный от: «Да». И Лаз не собирался ее разочаровывать.

— На самом деле нет…

Он поманил девушку пальцем. Айло Инема вздрогнула и наклонилась вперед, ее лицо выражало предельную сосредоточенность, словно она собиралась обезвреживать бомбу. — Мне уже почти двенадцать.

При виде разочарованности, растекающейся по ее лицу, Лаз не смог себя сдержать и от души расхохотался.

— Мелкая заноза…

— Друзья дали мне кличку Дьяволенок.

— Тебе подходит. И по характеру и по… тому чудищу, в которое ты превращался.

— Я хотел соответствовать прозвищу. Скажи отличная форма получилась? Жуткая и все такое.

— Да, это точно… — она на секунду запнулась, но все-таки продолжила. — Ронда. Меня зовут Ронда.

— Верю. А меня на самом деле зовут Румпельштильцхен.

— Правда!?

— Нет.

— Заноза…

Глава 41

Четвертый раунд был последним из тех, в которых не участвовали все претенденты. После него должно было остаться ровно шестьдесят четыре участника и дальше все пошло бы уже нормально без всяких заморочек с перетасовкой. 1/32 финала, 1/16 и так далее.

Из Кристории к тому моменту осталось семь человек, двое из которых получали последний автоматический пропуск в следующий раунд. Первым был широко известный Ласс Нель, а вторым совершенно никому не известный мужчина по имени Жаба. Надо сказать, что кличка ему совсем не подходила, парень был редкостным красавчиком, прилизанный и жеманный, но прозвище воспринимал вполне нормально, без недовольства, скорее даже как нечто само собой разумеющееся. В общем странный тип, непонятно откуда взявшийся. И ведь его силу оценили на равных с высшим магом.