Хотя сегодня, по крайней мере в первой половине вечера, единственной девушкой, к которой он прикасался, была новоиспечённая «невеста». Потом, правда, ему надоело, но примерить на себя роль «жениха» нашлось ещё достаточно желающих.
Сейчас Эмина лежала в углу, забытая всеми, в том состоянии, когда человек не до конца осознаёт реальность вокруг или кошмарный сон. Вот только если гулянка, и правда, уже вряд ли стала бы развязнее и грязнее во всех смыслах этого слова, то истинный кошмар этого вечера был ещё впереди.
Широкое витражное окно, единственное достаточно старинное и дороге, чтобы у Пунбела не хватило смелости разбить его в очередном приступе гнева, лопнуло с оглушительным звоном, обрушив на толпу пирующих дождь мельчайших осколков.
Те, кому стекло попало в глаза, нос, рот или на иные чувствительные участки тела, завопили от боли, но их страдания только начинались. Секунду спустя, выгибая стальную основу витража внутрь помещения словно гигантский цветок, прямо на стоящий посреди зала стол рухнул белоснежный лев.
Огромный, длиной метров пять монстр взревел так, что сметённые на пол тарелки и приборы начали, дребезжа, подпрыгивать на месте, а под потолком ходуном заходила хрустальная люстра. И вот тогда особняк семьи Нувари погрузился в настоящий кошмар.
Глава 10
Чудище не брали клинки, а заклинания буквально отскакивали от его шкуры. Безумцы и смельчаки, что попытались атаковать глаза или пасть твари, закончили свою жизнь в этой же пасти, перекушенные напополам.
Сбежать тоже было невозможно: двери отказывались отпираться, стекла в тех окнах, где они ещё были, вдруг стали прочнее стали, а там, где стёкол не было, появились непреодолимые магические барьеры.
Белоснежный мех льва в считанные секунды стал алым, а пышная грива поникла от тяжести впитанной волосами крови. И ему было мало просто убивать.
Монстр не успокаивался, пока не превращал очередную свою жертву в полностью неопознаваемый комок плоти, в котором не то что конкретную личность, просто человеческое существо угадать было сложно. Он действовал с методичностью адской машины, не убивая, а уничтожая каждого из банды Рваного, не важно, пытался ли этот человек драться, бежать или прятаться.
Невредимые слуги, сбившиеся в кучку у дальней стены и наблюдавшие за этим торжеством безумия и крови, каждую секунду ожидавшие, что следующим монстр примется за одного из них, до крови прикусывали языки, лишь бы проснуться от этого кошмара. Вот только никто из них не спал.
Последними тварь прикончила Рваного и самого хозяина вечера — Пунбела Нувари, разорвав их на столько кусочков, что собирать пришлось бы не один час. И только потом наступила тишина. Стих крик умирающих, бульканье вытекающей из ран крови, хруст ломаемых костей, влажный чавкающий звук наступающих в кровь, кишки, вино и салаты львиных лап.
— Прочь! — оглушительный голос прокатился под сводом зала, но находящиеся, кто в обмороке, кто просто в ступоре от происходящего, слуги явно не поняли, что обращаются к ним. — Убирайтесь! — теперь слова прозвучали прямо в ушах у женщин, и они, безуспешно стараясь не наступать на раскиданные повсюду человеческие части, бросились в открывшиеся двери.
Спустя минуту после того как последняя служанка, прикрывая зачем-то голову руками, выбежала из особняка, в дверном проёме показалась парящая в десятке сантиметров от земли мужская фигура.
Эмрат Солти, всё это время находившийся снаружи, связанный по рукам и ногам магией и способный только слышать человеческие вопли, раздававшиеся из особняка, оказавшись внутри и собственными глазами увидев итог произошедшей тут кровавой бойни, выпучил глаза. Лазу пришлось снять телекинетические оковы, чтобы мужчина не захлебнулся собственной рвотой.
— Отец⁈ — дрожащий от ужаса и истощения голос Эмины разорвал тишину зала словно взрыв бомбы. Но куда больший эффект он произвёл на Лаза, прячущегося под шкурой огромного зверя.
Он услышал в голосе девушки и боль, и радость, и надежду. Вот только ожидал он совсем иного. Эмина, по словам Эмрата, была без сознания, когда он начал вымаливать прощение. Но из разговоров бандитов она не могла не понять, что отец её продал, а после променял на собственную безопасность.
Вот только ни обиды, ни гнева, ни разочарования в её словах не было. И всё то, что он сам хотел сказать, все те слова, которыми собирался утешить, испарились из разума, словно дым. Он думал стать ангелом возмездия, карой, обрушивающейся на тех, кто сотворил с ней весь этот кошмар.
И Эмрат должен был стать в этом списке последним по счёту и первым по тяжести совершенного преступления преступником. Но одно-единственное слово разбило эту картину вдребезги, как он сам четверть часа назад разбил магией витраж. Лаз просто не знал, что говорить. И потому сделал единственное, что мог.
Звериное тело, скопированное с того самого льва, что чуть не убил Эмину в их первую встречу, покрылось чернильно-чёрным с красными проблесками туманом и начало уменьшаться в размерах. Специально очень медленно, чтобы девушка успела это заметить и понять, откуда посреди помещения появился ещё один человек и куда делся монстр.
Кровь, покрывшая трансформацию, при уменьшении по большей части просто стекла на пол, остаток же он счистил при помощи магии, пока его тело скрывал туман. Так что перед глазами Эмины он появился ровно таким, каким она его знала, включая костюм.
Вот только в её глазах не было ни единой крупицы тех эмоций, что Лаз видел во время их встреч. Теперь там остался лишь ужас. Ужас перед тем, что он сделал, перед тем зверем, в которого он превращался, перед тем, каким монстром он был.
Так и не произнеся ни слова, Лаз прошёл мимо замершего на четвереньках Эмрата, боязливо съёжившегося, несмотря на то, что молодой человек на него даже не взглянул и вышел на улицу в ночь.
Того, кого ты называешь Богом, зовут Монархом. И он не создатель этого мира, а скорее кто-то вроде наблюдателя. Хотя, как я теперь понимаю, куда правильнее будет не «наблюдатель», а «надзиратель».
У него нет большой реальной власти, ну, по крайней мере я никогда не видел никакого её проявления типа молний или карающего перста с небес. Но он может влиять на людей. Это никогда не происходит сразу и резко, но на моих глазах постепенно, за несколько лет, иногда месяцев, люди менялись. Опять же, не слишком сильно, но достаточно, чтобы это невозможно было списать на естественные причины.
Монарху служит множество людей. Какого-то конкретного названия не существует, можешь называть это как угодно: культом, сектой, религией, не важно. Их довольно много, во всех странах, в большинстве слоёв населения, кроме, наверное, самого отребья, на всех уровнях власти. Не уверен, поклоняется ли Монарху кто-то из правителей, но и это не исключено.
Я в этом всем играл роль эдакого избранного дитя. Нас в общем счёте было около десятка, Дети Монарха: Сыновья и Дочери — все высшие маги. Разных возрастов, были куда старше меня и совсем мальцы. Вместе мы собирались от силы три-четыре раза, да и то не уверен, что это были реально все Дети.
На самом деле, мне мало что рассказывали о реальных делах и целях этого культа. Моей главной задачей было тренировать свою магию и наращивать силу, чтобы в нужный момент стать достойным инструментом в Его руках.
И да, пусть может показаться, что это лишь сборище фанатиков, но Монарх совершенно точно существует, более того, я чувствовал его силу на себе.
Это ни с чем не сравнимое чувство. Он не произносит ни слова, но, когда его воля наполняет разум, ты кажешься самому себе настолько маленьким и ничтожным, что единственная мысль, которая остаётся — это мысль о служении.
И очень долго я искренне верил, что Он — мой господин и хозяин. Эту истину в меня вбивали с младенчества, так что немудрено потерять ориентиры. Но не буду лишний раз пытаться оправдаться. Сейчас всё иначе.