— Мастер, что скажете о моём сыне?
— С полной ответственностью заявляю, что ваш сын — очень талантливый, целеустремлённый и способный молодой человек, — улыбнулся Ашадин. — Я уверен на все сто процентов, что при условии должного старания и небольшой капельки удачи у него получится подтвердить славу своего рода и, возможно, стать даже естественным Мастером.
— Серьёзно?!
Из четырёх с лишним тысяч Мастеров Сфарры больше девяноста процентов были как раз искусственными, создающимися за счёт пресыщения души энергией извне. Этот способ был куда быстрее, чем естественное подчинение души, но были и минусы. Во-первых, он нёс за собой немалые риски: даже при самой тщательной подготовке шанс на успех не превышал шестидесяти процентов, а в большинстве случаев невозможно было достигнуть и этого. Во-вторых же, искусственные Мастера в среднем были куда слабее естественных, а ах магия излома была сильно ограничена. Как говорится, даже тощий верблюд больше лошади и Мастера в любом случае оставались Мастерами. Но если была возможность подчинить душу самому, без опасной накачки энергией, только идиот от неё бы отказался.
— Я серьёзен как никогда! И хочу также отдельно отметить, что занятия с профессором Сваном пошли молодому Рианету на пользу. Это отмечает сам молодой человек, да и я, узнав получше, чему профессор Сван учил молодого Рианета, не могу не прийти к выводу, что эти занятия более чем продуктивны.
— Всё так!
— Спасибо за вашу оценку, Мастер, а похвалы Рианета профессору Свану я слышу едва ли не каждый день.
— Спасибо на добром слове, — кивнул Лаз, прекрасно понимая, что из них четверых искренен сейчас один только Рианет.
В голосе Ин’Раконта слышалась слабо прикрытая ирония, Ашадин сейчас считал Лаза едва ли не воплощением вселенского зла и говорил про него приятное только потому, что именно Лаз и сказал ему так сделать, а сам Мастер Метаморфоз, зная всё это, просто не мог улыбаться настоящей улыбкой. При этом у всех троих получалось играть настолько успешно, что никто, кто не знал бы всей предыстории, никогда не заподозрил бы, что что-то не так. К сожалению, таков был мир “взрослых людей”, полный фальши и притворства.
— Тем не менее, — неожиданно продолжил Ашадин, — прежде чем наконец-то приступить к полноценным занятиям, мне бы хотелось провести с молодым Рианетом также и небольшой спарринг. Надеюсь, вы не будете против этого?
— Спарринг? Зачем? — Ин’Раконт, хоть и вёл себя по отношению к сыну довольно холодно, очень о нём беспокоился и подобное неожиданное предложение изрядно его напрягло. Шутка ли, бой, с настоящим Мастером, пусть даже и тренировочный.
— О, это очень просто. Молодой Рианет, насколько я понимаю, собирается в дальнейшем продвигаться по гордому и востребованному в наши неспокойные времена пути боевого мага, так что это вполне резонная мысль, вам так не кажется, Ваша светлость?
— Рианет?!
О том, что его сын хочет стать Мастером боевой специализации, гатгерцог слышал впервые. И на самом деле в этом не было ничего удивительного, так как эту идею молодому человеку подкинул и тщательно прививал её никто иной как Лаз. До этого, не то чтобы Рианет не хотел становиться боевым магом, но таких мыслей у него в принципе не возникало. Его отец надеялся на относительно стабильную и безопасную карьеру для сына и все поползновения против этого пути аккуратно и по-умному обрезал, словно нежелательные побеги на древесном стволе.
Однако Лазу в помощниках не нужен был клерк или агроном, ему нужен был воин. А потому он, также аккуратно и ненавязчиво, весь прошлый месяц взращивал в мозгу Рианета простую мысль: раз Ин’Раконт скоро умрёт, то у него, Рианета, не будет времени на медленный и плавный рост. Ему нужны будут силы, чтобы защитить себя, а потом и чтобы восстановить право своего рода, и для этого специализации счетовода или техника были мало полезны. Единственный разумный выбор — это стать боевым магом, чтобы и нападение потенциальных убийц отразить, и на одной из множества войн Эрда суметь прославиться. Фактически, это даже не было обманом, просто определённым искажением фактов. И Рианет, немного высокомерный и заносчивый, но пока ещё довольно наивный молодой человек, легко съел всё, чем Лаз его кормил, даже не заметив манипуляции.
— Это правда, отец, — немного помолчав, видимо собираясь с мыслями, ответил Рианет. — Ты сам говорил, что с твоей смертью я перестану быть герцогом и лишусь всего, чем сейчас владею. Только если я пойду по пути боевого мага, я смогу это всё вернуть и не умереть в процессе.
— Если станешь боевым магом, умрёшь куда быстрее! Даже если ты станешь искусственным Мастером, это минимум десяток лет накопления знаний и умений. За это время тебе не останется ничего другого, кроме как участвовать в боевых операциях! Это верная дорога в могилу, неужели ты не понимаешь?
— А какая альтернатива? — вдруг рявкнул молодой человек, от которого даже Лаз никак не мог ожидать подобного. И надо сказать, отец и сын стоили друг друга. Ин’Раконт, завёдшийся с пол-оборота и к концу своей тирады едва не орущий на сына, встретил достойного соперника. — Сидеть в министерстве годами, наблюдая за тем, как немногое оставшееся имущество моей семьи растягивают по кусочкам эти падальщики?! И что я смогу с ними сделать, даже если стану Мастером? Статус — это ни разу не сила, отец, тебе ли этого не знать? Над прадед получил титул не за то, что сидел и перебирал бумажки и не за поварские навыки! Он завоевал себе славу и я хочу поступить также!
У Рианета определённо накипело. Гатгерцог, который не только был раза в два легче сына, но и почти на голову ниже, оказавшись под таким давлением весь словно ещё больше сжался. Даже он, похоже, ни разу не видел сына таким.
— Ты говоришь, что я должен быть сильным, что я должен смириться с положением вещей, постоянно напоминаешь мне о том, что тебя скоро не станет. Неужели ты думаешь, что я забываю об этом хоть на день?! Моя мать умерла давным-давно, вся моя семья разбежалась, предав нас и забрав большую часть денег и имущества, и ты единственный, кто у меня остался! Я не забуду об этом, даже если очень захочу! И я хочу стать достойным сыном, а не жалким хлюпиком, что не сможет даже отомстить тем, кто привёл нашу семью к такому концу!
В конце у Рианета по щекам уже ручьями текли слёзы. Со всеми его высокомерными замашками, могучим телосложением и силой высшего мага можно было легко забыть, но ему ведь было всего двадцать. Конечно, ребёнком его назвать язык бы уже точно не повернулся, но и взрослым в полной мере он ещё не был.
На то, чтобы успокоить молодого человека, ушло около получаса. Ин’Раконт попытался было извиниться перед Ашадином за такое поведение сына, но в ответ тот лишь рассердился. Если раньше Мастер Закона относился к происходящему лишь как к устроенному Лазом фарсу, то теперь ситуация, в которой находились Шарталы, его явно тронула по-настоящему. И Лаз был этому очень рад. Конечно, такое развитие событий он не мог предугадать, но сложилось всё более чем удачно. Ашадин теперь вряд ли будет филонить на работе, Ин’Раконт не станет препятствовать сыну, а Рианет, выплеснув накопившиеся эмоции, сможет больше сосредоточиться на занятиях.
В том, что касалось Шарталов, всё шло даже с опережением графика. И теперь стоило уделить чуть больше внимания тем, кто мог всё это похерить. Следующими на очереди был “альянс” родов, сговорившихся против Ин’Раконта и его сына. Прощать подобное, а тем более подосланных головорезов, Лаз им не собирался. Но на этот раз действовать он решил не в одиночку.
Глава 19
Примерно в ста пятидесяти километрах к востоку от Элтора начинался огромный лесной массив, чащи Пирмата, или по-простому, как эти леса называли простые жители, Императорский бурелом. Это была одна из сильнейших аномальных зон на континенте, примерно такая же, как Манящий лес в Кристории на Люпсе. Чащи имели площадь в несколько десятков тысяч квадратных километров и были назван в честь первого императора Эрда Пирмата Покорителя, решившегося основать столицу неподалёку от столь опасного места ради добываемых там ресурсов.