— Эй, Фауст, что ты там говорил про край света?
Глава 11
Люпс не просто так называли континентом полумесяца. Обе его половины, западная и восточная, разделённые соответственно Северным и Южным Внутренними морями, изгибались вокруг моря Чудовищ в виде этих самых полумесяцев.
При этом внешний полумесяц, где были расположены Кристория и Озёрная империя, был сдвинут к северу, так что часть оказывалась частично закованной в вечные льды. А внутренний полумесяц с Башдраком и Танильским каганатом, наоборот, больше протягивался на юг и Талитейм находился уже не слишком далеко от линии экватора.
Часть суши между двумя этими частями, на которой находилось маленькое королевство Сайркин, была единственной причиной, по которой Люпс было принято считать всё-таки одним континентом, а не двумя отдельными.
С востока Люпс омывало море Чудовищ, с тварями которого постоянно сражались небесные крепости Башдрака и боевые отряды танильцев. С запада же простирался Пустой океан, бесконечное водное пространство без единого островка, глубоко заплывать в который не решался ни один капитан.
Однако, не следовало думать, что Люпс был единственным известным человечеству континентом.
Если сесть на корабль, отбывающий от берегов Танильского каганата и двигаться на юго-восток, то спустя две-три недели на горизонте покажется земля. И не просто какой-то остров, а самый настоящий, ещё никем не изученный материк. И эта информация не была секретной, о ней легко можно было узнать в школе на уроке географии или прочесть в какой-нибудь книжке.
Казалось бы, иная земля, новые, никому не принадлежащие земли, девственные леса, не тронутые запасы полезных ископаемых — рай для колонистов и лакомый кусочек для любой крупной державы. Тем более для каганата, активно расширяющего своё влияние и, словно огромный спрут, пытающегося захватить всё, до чего дотянутся его щупальца.
Вот только Южный континент имел один очень серьёзный недостаток, справиться с которым на данный момент было невозможно. По крайней мере затраты на это не окупились бы, даже если прямо под ногами исследователи нашлись золотые слитки.
Манящий лес, одна из главных достопримечательностей Кристории, был сильнейшим и крупнейшим из известных очагов распространения энергии Зверя. Настолько сильным, что приручение населяющих Манящий лес животных было практически невозможно, а материалы, добываемые там, ценились порой дороже золота.
Однако, Южный континент представлял из себя один огромный очаг этой энергии, причём минимум на порядок более мощный, чем Манящий лес.
Энергия Зверя, если подвергаться её воздействию на постоянной основе долгое время, значительно повышала все характеристики организма, а заодно приводила к значительному увеличению агрессии. И чем больше были «дозы излучения», тем радикальнее и заметнее были все эти изменения.
Не стоило думать, что Озёрная империя выращивала сразу гигантских монстров. Местные маги много десятков лет занимались селекцией лучших образцов из подконтрольных аномальных зон, отбирая самых сильных, умных и, что самое главное, послушных зверей.
Затем им позволяли расти и развиваться, после чего снова производили выборку уже из следующего поколения. В аномальных зонах империи обычное животное за всю свою жизнь вряд ли бы смогло вырасти хотя бы в полтора раза по сравнению с нормой.
В Манящем лесу было довольно просто встретить белку размером с хорошую собаку и волка, что будет крупнее тигра.
Но по сравнению с Южным континентом это всё были цветочки.
Влияние энергии Зверя там было таково, что животные зачастую даже близко не были похожи на то, какими их планировала природа. Страшные мутации нередко были несовместимы с жизнью. Однако, если зверь выживал, то становился настоящим монстром.
Лишние конечности, дополнительные органы, невероятные размеры… восемь из десяти кораблей, отправленных в экспедиции на Южный континент, судя по всему, даже не успевали высадиться на берег.
Из оставшихся двух команд одну ждало поголовное истребление от клыков, когтей, рогов, шипов и яда местных тварей. Причём всё перечисленное вполне могло принадлежать одному существу.
Последняя же, самая удачливая экспедиция, возвращалась, не проведя на этой безумной земле даже трети запланированного срока и не досчитавшись трёх четвертей экипажа.
И единственным, что они привозили, были истории о творящихся на той земле ужасах…
— Ага, мы всё это знаем.
Лицо Фауста, с таким спокойствием говорившего о желании нанять корабль для путешествия на Южный континент, вызывало у старого капитана двоякое ощущение. С одной стороны, хотелось заехать по улыбающейся харе кулаком, да посильнее, чтобы раз и навсегда выбить из этой головы подобную дурь.
С другой же, он понимал, что человек перед ним, несмотря на совершенное отсутствие инстинкта самосохранения, а может, и благодаря этому, от своей идеи не откажется. И если не он отвезёт эту странную парочку к южному континенту, то это сделает кто-нибудь другой. А деньги были ну просто о-о-очень хорошими.
Но, когда он уже решил, что согласится на эту странную сделку и собирался начать торговаться, с берега послышался голос.
— Я вас отвезу!
Уже готовый к разборкам и даже состроивший для этого подходящую гримасу капитан, развернувшись на голос, как-то резко сник. А его лицо, до того выражавшее смесь негодования с праведным гневом, расплылось в подобострастной улыбке.
— Молодой господин… — под недоумевающими взглядами Фауста и Ронды, солидный мужчина, явно уже имевший внуков, а то и правнуков, всё-таки это были южные острова, согнулся чуть ли не до земли, начав мести своей роскошной бородой палубу.
— Приветствую, — на вид ему было лет двадцать пять. Не слишком высокий, однако прекрасно сложенный, темноволосый, кареглазый, с идеальной улыбкой, он был тем, в кого без памяти влюблялись девушки и кому чёрной завистью завидовали парни. А его явно непростой статус лишь увеличивал количество тех и других. Что самое интересное, Ронда его узнала. И он её, похоже, тоже.
— Ты!
— Я тебя помню!
И в этом не было ничего удивительного. Несмотря на то, что прошло уже целых шесть лет, забыть лицо человека, с которым сражался на глазах многотысячной толпы в магическом турнире Кристории было довольно сложно.
Лето на Люпсе, да и климат в целом, были довольно умеренными. Как северная Лакния не знала страшных морозов, так и южные широты не слишком страдали от жары и зноя даже в самые, казалось бы, горячие месяцы. Так что в любом сезоне на континенте можно было найти свои прелести.
Однако, идея сместить начало учебного года на осень, предоставив ученикам и студентам возможность для отдыха именно в летний сезон, выдвинутая одним из кристорских умников, была, тем не менее, принята с огромным энтузиазмом.
Конец первого учебного года в Доме Магии, не том, который в Кристории привыкли так называть, а новой апрадской магической академии, получившей титул «по наследству», проходил с максимально возможной помпой.
Не мудрено, всё-таки академия, и правда, была уникальным местом, собравшим под одной крышей в роли учителей представителей всех существующих магических и около-магических направлений: от ментальных техник Лакнии до боевых доспехов танильцев.
Программа занятий предполагала четыре, пять или шесть лет учёбы в зависимости от направления. А это значило, что до первого официального выпуска, с которого было принято начинать считать годы существования учебного заведения, было ещё далеко.
Но, тем не менее, король не поскупился на организацию праздника. Несколько показательных выступлений и открытых лекций от лучших магов разных стран, огромная ярмарка с небывалыми скидками для учеников Дома Магии и их семей, множество по-настоящему дорогих подарков для лучших студентов…
Не было бы большим преувеличением сказать, что Кристория в целом и король Гатис в частности вложили в своё новое детище всё, что имели. Правда, никто не сомневался, что Апрад уже окупил все затраты на проведение праздника в двойном, а то и тройном объёме. Но такие вещи считалось правильным не озвучивать. По крайней мере, на публике.