А вот на мне дело застопорилось. Моё тело в броне и Гуйар после подкормки энергией вместе весили почти тысячу килограммов. В землю я не проваливался, потому что давно наловчился создавать из Усиления платформы под подошвами. Но моего веса это не меняло, и лошадь, едва я попытался на неё взобраться, жалобно заржав, припала на колени, едва не переломав себе ноги.
И даже самый выносливый и мощный скакун, какого продавал этот заводчик, сумел со мной на спине сделать от силы десяток шагов, после чего попытался сбросить меня со спины.
Правильным выбором было бы спрятать Гуйар в поясную сумку с расширенным пространством, о чём магессы не преминули мне напомнить. Но доставать из неё оружие было слишком долго, и в случае чего я окажусь беззащитен, так что я проигнорировал их недовольство.
Вместо этого, вызнав у продавца, где на этом рынке могли продаваться более подходящие для меня скакуны, я спустя час обзавёлся-таки животинкой. Огромный, по-настоящему могучий конь, больше двух с половиной метров в холке, с ногами-колоннами и покрывающими тело мускулами.
Этот великан, когда я забрался на него с Гуйаром за спиной, словно бы ничего не заметил, а в его больших и умных глазах я на секунду увидел одобрение. Этому силачу явно надоело просто стоять в стойле без дела и нагрузки. И стоял он явно долго, потому что, когда продавец озвучил цену, даже у меня, не слишком заботящегося о деньгах, глаза на лоб полезли.
Конечно, за жеребца с, как этот жулик заявлял, примесью крови нечисти и по силе бывшего где-то на начальной стадии Рыцаря, это, возможно, была не слишком завышенная цена. Но вопрос о том, покупать ли тяжеловеса или всё-таки подумать об альтернативах перевозки Гуйара всё же встал ребром. Огромная куча денег, которую я, по сути, выброшу на ветер, когда вернусь в Подземелье Некроманта. Если только…
Агнес я заявил, что куплю его на свои деньги, чем не только успокоил её тихую панику, но и вызвал что-то вроде секундного приступа уважения. А потом, скрепя сердце, я достал из сумки кошель с драгоценными камнями, полученными от Палонта в обмен на кристалл лича Ядгара.
Даже если сложить всё остальное моё добро, не получилось бы насобирать и на десятую долю от этих сокровищ. Тем более что король Бирюзовых Врат с чисто королевской скупостью не наградил меня за доставку жемчужины ни единой монеткой, напомнив, что я сам выбрал в качестве платы информацию о яйце драголича.
И за скакуна я намеревался отдать больше трети этих денег, реально какая-то сумасшедшая сумма. Честное слово, если бы не необходимость конспирации, я бы точно прибил гадёныша на месте за такие цены. Однако, с другой стороны, зачем нужны были деньги, если ими не платить?
Больше всего в этом скакуне понравилось то, что он, в отличие от хрупких лошадок моих спутников, нисколько меня не испугался. Животные, похоже, чувствовали что-то такое, на что люди не были способны, и относились ко мне как минимум настороженно, а то и агрессивно.
Этот же здоровяк словно и не заметил, что ему на спину забралась нежить. А вот что мне не понравилось в коне, так это кличка. Лоин звучало как-то… никак, в общем, не звучало. Менять кличку, впрочем, мне никто не запрещал, а потому из города я выехал уже на Карадоре.
И довольно скоро стало понятно, почему продавец так радовался продаже. Естественно, кроме огромных денег, что получил за этот форменный грабёж. Конь оказался с характером и, несмотря на то, что я и любой из моих спутников мог легко прибить его, как муху, продолжал проявлять свой норов.
Кусался, когда его пытались погладить, пытался сбросить женщин, пытавшихся сесть на него, а на вечернем привале навалил здоровенную кучу прямо посреди лагеря, чем довёл Агнес до исступления. Женщина явно была готова убить животину и убила бы, если бы я не вступился, напомнив, что я купил его на свои деньги, и она не может им так просто распоряжаться, как остальными. Убрав ничем для меня не пахнущие отходы конской жизнедеятельности Усилением, я взялся за “тренировку”.
Меня Карадор, кажется, и так уважал больше, чем остальных. То ли из-за веса Гуйара, то ли всё-таки чувствовал от меня что-то такое, но нужно было утвердить свой авторитет раз и навсегда. И может, правильно было бы действовать методом кнута и пряника, но я предпочёл в качестве пряников тоже избивать, да посильнее.
Отвёл животину подальше от лагеря и, положив коню ладонь на голову, а второй взяв его под челюстью, отменил Изменение на своих руках, делавших их неотличимыми от человеческих. Конь не увидел, что держащие его за голову ладони стали цвета пепла, а ещё животный ужас от близости нежити, похоже, всё-таки забил в набат.
Он попытался вырваться, упираясь ногами и дёргая всем телом. Но, пусть он и был по силе равен начальному Рыцарю, я всё равно был во много раз сильнее и продолжал спокойно держать его голову.
— Будешь меня слушаться, — спокойно сказал я, почти уверенный, что конь меня прекрасно понял. По крайней мере, отразившийся в его глазах страх подтвердил действенность моей методики обучения.
Для закрепления эффекта я снял эффект и на лице, на несколько секунд продемонстрировав коню лицо демонической мумии.
Больше Карадор не проказничал и мы спокойно продолжили путь…
Хотя, нет. Вообще нихрена не спокойно.
Глава 81
Я этих трёх сучек точно прибью. Решено. И плевать, что одна из них Магистр пиковой стадии и, наверняка, меня сильнее. Всё равно прибью, при первой же возможности.
Палонт, не важно, что он думал про меня где-то там, в голове, разговаривал вежливо, а ведь был королём, пусть и самопровозглашённым, да ещё и Архимагом. С какого перепугу эти трое вообще вздумали, что со мной можно обращаться, как с посыльным?
Остановились на очередной, уже четвёртый, начиная с города портала, ночлег. Я молчаливо для себя решил, что, раз я не ем, не сплю в палатке, не пользуюсь костром — значит, и участвовать в установке лагеря не буду.
По-моему, вполне честно, особенно с учётом того, что с самого начала операции никакими товарищескими и, тем более, дружескими отношениями не пахло. Я занимался своим конём, своим оружием, своими делами. Шут, то ли более терпимый, то ли менее конфликтный, чем я, вместе с женщинами занимались лагерем.
И предыдущие три раза такое разделение, кажется, всех устраивало. Но на этот раз, Паланита, уж не знаю, с какого перепугу, решила, что моё ничегонеделание, видите ли, несправедливо по отношению к ней, Рауке и Агнес. Какие нежные пошли Магистры. Водички для супа набрать в ручейке надорвутся.
Ладно бы нормально попросила. Мне, как бы, тоже не сложно, просьбы той же Лиры я выполнял совершенно спокойно, потому что девушка отношение проявляла адекватное. Эта же курица, уперев руки в боки, ткнула пальцем в котелок и приказным тоном, без всяких “пожалуйста” и “если не сложно”, — прямо-таки приказала мне его наполнить. Дескать, я и так помешал их миссии, купив такого здорового и медлительного коня, и такого моего безделия она дальше не потерпит.
Карадор, кстати, на этих словах поднял голову от травы, которую с хрустом поглощал, и воззрился на Паланиту взглядом, в котором легко читалось: “А ты, случайно, не окосела?” Кстати, вполне заслуженно, потому что на моего скакуна были навешены все рюкзаки, и при этом он, может, и немного уступал в спринтерской скорости четырём тонконогим лошадкам, держался крайне достойно и к концу дня выматывался куда меньше. Так что даже конь почувствовал, насколько эти претензии были идиотскими, что уж говорить про меня.
Естественно, я высказал девчонке всё, что думаю о ней, о её “просьбе” и о том, куда она может этот котелок засунуть. И в том, что покрыл родственницу короля матом, нисколько не раскаивался.
В конце концов, та, кого я называл девчонкой, по человеческим меркам уже легко могла бы стать чьей-нибудь бабушкой, а то и прабабушкой. И вряд ли я сообщил ей что-то такое и назвал такие места, о существовании которых она не подозревала.