Так что на этот раз я решил не ждать его атаки, а напасть сам. Сражаться урдалак ещё мог, но заметно прихрамывал, и этим надо было пользоваться. Начав обходить его не с травмированной левой, а со здоровой правой стороны, я сыграл на том, что, когда прыгаешь вправо, толчковой ногой становится именно левая, с чем у твари сейчас были явные проблемы.
А потому, не рассчитав, монстр вложил в движение слишком мало силы и не достал меня на каких-то десять сантиметров. Я только того и ждал. Прыгнув навстречу, я совершил ещё один обмен. На этот раз фатальный для урдалака — череп против вспоротого заново бока.
Да, для человека такая рана была бы если не смертельной, то точно крайне опасной. Вот только внутри мёртвого тела зомби всё уже давно сгнило, и по факту урдалак никакого существенного урона не нанёс. А сам поплатился своей не-смертью.
Оставалось только использовать слияние на его теле, которое, с учётом разницы в наших силах, обещало занять около суток. Плюс к этому я постоянно останавливался, чтобы провести кое-какие опыты и оценить произошедшие в организме изменения, так что потратил не один, а целых три дня. И итог этих дней вышел очень занимательным.
В отличие от скелетов, вся сила которых была собрана в костях, у зомби это работало иначе. Моя гниющая плоть, которая, как я думал, ни на что не влияла и существовала лишь для придания нежити более противного вида, всё-таки была важна.
В ней присутствовала, пусть незначительная, но всё-таки энергия. Именно она, похоже, не давала гнили окончательно превратиться в жижу и упасть с костей. А ещё делала зомби сильнее.
Когда я счистил с левой руки всё мясо, и она стала ощутимо слабее правой. Что интересно, мясо, в отличие от костей, довольно неплохо восстанавливалось энергией.
Пусть медленно, но оно словно выдавливалось прямо из костей, где-то через час вернувшись к изначальному состоянию. К моему счастью, энергия при этом не исчезала окончательно, а лишь временно проседала, как при использовании Подчинения. Однако нарастить больше плоти чем было изначально не получилось. Что же, печально.
А ещё на плоти можно было проводить слияние ровно также, как на костях. Вырезав своим стилетом фалангу из пальца урдалака, я прижал его мясо к своему и через пару минут ощутил знакомую боль.
Внешне это, правда, выглядело немного иначе, по сравнению с костями, плоть начала словно бы растекаться по пальцу, сливаясь с имевшейся на ней гнилью. Силы от такого слияния прибавилось примерно как от пары зомби, что с учётом мощи этого конкретного урдалака было где-то двумя пятыми всей силы.
Кстати, оставшаяся фаланга, даже несмотря на то, что прижать её к кости больше было невозможно из-за плоти, отлично прошла слияние. Процесс лишь затянулся на лишнюю минуту.
А после примерно двух часов опытов я даже научился применять слияние выборочно на плоти или костях, без необходимости каждый раз отделять одно от другого вручную. В голове даже образовался вполне реалистичный план на будущее. А между тем моё слияние с урдалаком подошло к концу.
Полежав часик, отходя от терзавшей тело боли, я с интересом осмотрел себя с ног до головы, использовав для последнего гладкую поверхность стилета. С лезвия на меня смотрело существо, явно совсем недавно бывшее человеком, но словно подвергшееся действию какого-то жуткого проклятья.
Моё тело было очень худым и словно бы высохшим, а кожу покрывали очень неприятного вида струпья. На лице это было заметно больше всего. Век не было, как и кончика носа, и половины левого уха.
Видимо, оказывало влияние тело зомби со своими повреждениями, наложившимися на урдалака. Волосы появились, правда, не белые как у мини-босса, а какие-то грязно-серые. Глаза впали, будто я не спал пару недель, а белки были болезненно-розовыми, словно от многочисленных внутренних кровоизлияний.
Изменения, или правильнее будет сказать искажения, вызванные скелетом урдалака теперь были куда менее заметны, проявляясь лишь в четырёх парах клыков во рту вместо двух. А ещё я стал значительно выше. В общем и целом, если сравнивать с тем, что было, вышло очень и очень неплохо.
Теперь я мог, просто поплотнее закутавшись в какие-нибудь тряпки, спокойно разговаривать с людьми без риска быть атакованным в первую же секунду. Половина моих противников в подземелье, чьё убийство не приносило мне к тому же никакой энергии, сама собой отпадала.
Повязав на пояс тряпку, которой я обычно вытирал стилет от плоти зомби во избежание ржавчины, восстановление плоти затронуло все выступающие части тела, я, немного нелепо подпрыгивая из-за резко возросшей силы, отправился на поиски кареглазой. Отсутствовал я довольно долго и Веск мог начать нервничать.
И, как оказалось, «нервничать» — это ещё мягко сказано. Когда я добрался до закутка, где прятались кареглазая с охотником, вдруг ощутил, как снизу, из пола, в меня бьёт мощный поток святой магии.
Отпрыгнув подальше, я пару секунд не мог прийти в себя из-за дезориентирующего воздействия чужеродной энергии, а тем временем охотник уже выскочил из-за поворота со своей дубинкой наперевес.
Я, конечно, собирался устанавливать мирные отношения, но такое игнорировать точно не собирался. Поговорить можно было и после того, как я настучу ему по кумполу. Благо, сейчас моей силы на это должно было вполне хватить.
Глава 18
Поначалу Веск меня, похоже, ещё считал простым зомби, поскольку ни один из своих артефактов не использовал и бился исключительно дубинкой. Ну что же, я довольно быстро показал ему, что относиться ко мне несерьёзно было чревато не самыми приятными последствиями.
Когда его дубинка и моя палица встретились в первый раз, охотник аж крякнул от напряжения. И не удивительно, силы во мне после слияния с беловолосым урдалаком стало куда больше, чем у него, да и оружие у меня было тяжелее.
Первое столкновение я выиграл, и, судя по тому, что магией Веск до сих пор пользоваться не собирался, перехватив дубинку каким-то хитрым хватом и двинувшись вокруг меня в полуприседе, должен был выиграть и второе.
Может, я и не помнил ничего, что было до моего пробуждения в теле скелета, но навыки боя остались. И раз уж я собирался показать, что имею право разговаривать с ним на равных, мне нужно было показать всё, на что я был способен.
Я уже не раз видел и неплохо изучил его стиль боя. Охотник использовал короткие и хлёсткие удары, почти без замаха, чтобы не терять равновесие и всегда иметь возможность отступить. С учётом того, что он был плотно закутан в кожу и носил во множестве кармашков десятки магических штуковин, что значительно уменьшало его гибкость и мобильность, это была правильная тактика.
Мой же стиль боя был ровно противоположным. Я предпочитал как можно более размашистые и тяжёлые удары, по полной используя инерцию тяжёлого оружия, увлекавшего меня за собой, чтобы совершать сложные финты и акробатические трюки.
Не скажу, какой стиль был лучше, слишком они были разные, но, на самом деле, куда бо́льшую роль играло мастерство. И тут я, определённо, выигрывал, даже не слишком напрягаясь.
При том, что он занял чисто-оборонительную позицию, Веск всё равно не мог выдержать атак моей палицы, благодаря широким замахам и вращению бывшим ещё сильнее, чем обычно. Он очень умело парировал удары, не используя жёсткие блоки, это было бы критично, а отводя трудно контролируемую палицу в стороны и пропуская в считанных сантиметрах от тела. Но долго это продолжаться не могло.
Воспользовавшись тем, что он был предельно сосредоточен на отражении атак, очередной удар я сделал поддельным, сместив центр тяжести и не вложив в него веса, в результате лишь махнув палицей в сторону охотника.
Тот, ожидая очередной мощной атаки, неожиданно для себя с лёгкостью отбросил палицу в сторону, из-за чего на мгновение растерялся. И я воспользовался этим, чтобы левой, пустой рукой, стилет урдалак всё-таки сломал, со всей силы врезать ему в челюсть.