— Айниталия, что вы тут делаете? Вам нельзя выходить одной из комнаты!
— Птицка!
— ? На территорию дворца залетела птица? Странно… а это точно была обычная птица?
— Птицка-птицка.
— Я вам верю. Может кто-то на посту прозевал… а какого она была цвета?
— Беляя!
— Белая? Чайка?
— Неть.
— Не чайка… А кто же тогда?
Глава 13
Конечно, сказать было куда проще, чем сделать. Грандиозную мысль пришлось отложить до лучших времен, оставив для реальности лишь идею и капельку фантазии. Однако даже так, эту неделю Лаз с Дамией почти не вылезали из лаборатории. И все это время бывший армейский офицер находилась в состоянии перманентного шока: сколько она была знакома с этим мальчиком, и все равно продолжала поражаться тем идеям, что витали в маленькой голове. Он не рисовал схем, не разрабатывал чертежей, да и за весь технический процесс отвечала Дамия. Вот только женщина не могла не признать: занимайся она тем же самым одна — не добилась бы и половины того, чего они достигли вдвоем.
Словно его взгляд на мир полностью отличался от привычного ей, словно он смотрел на те же вещи под абсолютно иным углом, странным и в то же время поразительно точным. Там, где она заходила в тупик и уже была готова начать все сначала, Лаз умудрялся разглядеть кончик клубка и они благополучно распутывали сложнейшие головоломки из десятков шестеренок, поршней, пружин, штифтов…
Дамия не могла даже представить, чем обусловлена такая изобретательность, списывая все на талант, детскую интуицию и немалую толику гениальности. На деле же все было куда прозаичнее: Семен Лебедев умел разбирать и создавать чертежи таких устройств, каких этот мир не увидит еще десятки, если не сотни лет. Ну и детский мозг, все еще гибкий и податливый, тоже вносил свою лепту. А потому простая заводная игрушка была для него лишь развлечением. Как детский пазл на сто деталей: сложность — один из десяти, лишь некоторая работа мозгов и рук.
Его настоящая цель, до поры скрытая в уголке сознания — вот что действительно ставило Лаза в тупик. А пока нужно было создать для мамы на день рождения красивый подарок.
И вот, долгожданный день наступил. Пожалуй, последний раз, когда дом Морфеев видел такую роскошь, был день встречи счастливых родителей из роддома. К сожалению, в тот раз все, мягко говоря, не задалось. Прибытие Лаза задержалось почти на полгода, да и даже тогда было совсем не радужным.
Но сегодняшнее празднование ничто не должно было омрачить. Собрались гости, приехали музыканты, весь особняк сверкал чистотой и свежестью, а виновница торжества почти светилась радостью и удовольствием. Что ни говори, а когда тебя круглые сутки поздравляют и желают всего, от крепкого здоровья до шелковистых волос, улыбнется даже последний мизантроп.
Гора подарков занимала отдельную комнату, вторая — чуть меньше, которую предстояло раздать гостям — высилась у дверей. Вино, смех, дамы в длинных платьях, кавалеры в разноцветных костюмах… этот день определенно был великолепным.
И даже мерное «Тук-тук» по полу, заставляющее находящихся неподалеку людей удивленно оборачиваться, прерывая десятки разговоров, споров и обсуждений, на фоне этого разлива красок не смотрелось ни печальным, ни неуместным. Лазу до сих пор было не обойтись без его маленького инвалидного кресла, слишком уж сложно его телу было поддерживать вертикальное положение. Однако на некоторое время эта проблема была решаема парой таких же маленьких костылей. Их они с Дамией сделали в качестве подарка на его же пятилетие, максимально легкие и эргономичные, они давали мальчику возможность минут десять, пока не кончатся последние силы, побыть чуть ближе к нормальным людям.
На лицах гостей можно было заметить разные эмоции. Жалость, любопытство, удивление, у кого-то даже восхищение. Впрочем, не обошлось и без брезгливости, презрения, отвращения…
Вот только Лазу было плевать как на вторых, так и на первых. Что о нем думают какие-то левые люди, которых он видит впервые в жизни и, возможно, не увидит до следующего подобного праздника? Не все ли равно. Его волновали только те люди, которых он мог назвать семьей. Мама, отец, Лани, дедушки и дяди, сестра Таракис, хотя в этом мире, похоже, не существовало понятия «медицинской сестры», Дамия. Этим людям было не безразлично его мнение, а значит и наоборот это тоже работало.
И конкретно сейчас его интересовал лишь один человек.
— Мама! — Разглядев между мельтешащих фигур легкое салатовое платье Фелиции Морфей, он с удвоенным усилием принялся проталкивать свое тело через толпу. Хотя, в принципе, этого уже и не требовалось: его услышали.
— Лаз, какой ты красивый! — вихрь зеленого и темно-каштанового мелькнул перед глазами и тонкое тело оказалось сжато в крепких объятьях. С самого утра Фелиция была занята приемом гостей и даже не успела пожелать детям доброго утра. Побочные эффекты дня рождения такого масштаба.
— Спасибо, — он говорил урывками, изо всех сил стараясь не заикаться. — Это тебе. С днем рождения.
Большая сумка, висящая у мальчика на плече, была бережно опущена на пол. Дамия предлагала помочь донести подарок, но Лаз наотрез отказался.
— Ох, спасибо… — Фелиция аккуратно подняла сумку. Для взрослого в ней не было ничего тяжелого, так что развязать тесемочки было несложно. На свет показалась аккуратная шестигранная шкатулка из темного дерева, покрытая сложной вязью узоров. Разговоры вокруг начали стихать, всем тоже было интересно, что мальчик подарил своей маме.
— Надо н-… — Лазу захотелось грязно выругаться, но снаружи он лишь улыбнулся. — Нажать сюда.
Если не приглядываться, то в хитросплетении линий было почти невозможно заметить маленький выступающий элемент. Под заинтересованными взглядами Фелиция ногтем вдавила деталь в корпус. Пару секунд ничего не происходило, особо едкие натуры уже собрались выразить свое разочарование, но тут внутри шкатулки что-то мягко щелкнуло.
За щелчком последовал еще один, потом еще и еще. В конце концов коробочка начала тихо трещать, как будто внутри спрятался кузнечик. А потом крышка откинулась назад, раскрывая пораженным зрителям внутренности таинственного подарка. Они высились на небольшом постаменте, словно памятник всему изящному, что есть в мире. Пара маленьких крыльев, выполненных из посеребренного металла, была выполнена настолько детально, что, казалось, можно было разглядеть каждый волосок в каждом перышке. Готовые сорваться с места в любое мгновение, они выглядели настолько живыми, насколько это вообще было возможно.
А потом шкатулка щелкнула снова. Пьедестал, служащий основой для композиции, медленно поехал вверх и одновременно крылья стали раскрываться, лишь укрепляя впечатление готовности к полету. Полностью выдвинувшись из шкатулки, подставка замерла, а крылья, теперь уже полностью распахнутые навстречу несуществующему ветру, сделали еще два взмаха и только потом затихли.
Лаз очень жалел, что не смог добавить к этой игрушке музыку, но даже для него задача впихнуть в такой маленький объем еще и аппарат наподобие шарманки было невероятно сложно. А увеличивать размер корпуса он не хотел, чтобы не делать шкатулку слишком громоздкой. Из-за несовершенства технологий она и так получилась почти вдвое больше, чем он рассчитывал.
Однако даже так, заводные крылья произвели настоящую сенсацию. Гости раз за разом подходили к Фелиции, чтобы узнать, где купить такие, а получая ответ: «не могу вам сказать», раздражались и уходили. Никому и в голову не могло прийти, что идею и большую часть механизма придумал пятилетний пацан. Нет, конечно, в этом мире были подобные игрушки, были даже куда более сложные. Вот только при отсутствии нормальных инструментов, создавать нечто подобное могли лишь сильные маги и было несложно понять, что продукты их производства стоили бешенных денег. Цены на подобные предметы взлетали до небес сразу после того, как мастер становился хоть немного известен и возможность купить нечто подобное подешевле или просто познакомиться со способным магом многого стоила.