— А я Вас помню, вы отец невестки Кратидаса, — Гатис протянул Торусу руку, которую тот с почтением пожал. — Спасибо за поздравления, можете чувствовать себя, как дома, хе-хе…
— Благодарю!
Они уже собирались уходить, когда взгляд короля приземлился на белую голову, скрывающуюся за спинами взрослых.
— А это ваш внук, Кратидас? Впервые его вижу, хотя слышал, что он показал высокий потенциал. Поздравляю с таким выдающимся потомком! И вас тоже, — кивок в сторону Торуса. — Привет, парень! Как твое имя?
Лаз волей-неволей оказался в центре всеобщего внимания.
— Лазарис Морфей, ваше величество. Я тоже поздравляю Вас с днем рождения, — уважительный поклон, как учила мама.
— Ха, а ты умный ребенок! Жду от тебя многого!
На этом краткая церемония была-таки закончена. На Лаза бросали заинтересованные и завистливые взгляды, но большинство присутствующих поняло это сцену просто как королевскую прихоть, может быть дань некоторого уважения Кратидасу — выдающемуся человеку при дворе.
Лишь единицы понимали, что слова: «Жду от тебя многого» — на самом деле не вежливое преувеличение, а тактическое преуменьшение. Гатис был одним из немногих, кто знал об истинном потенциале Лаза и по-настоящему ждал, когда мальчик вырастет и окрепнет.
Вечер проходил великолепно. Музыка, смех, веселье, Лаз давно не чувствовал себя таким живым. «Лапка» не позволяла ему такие сложные движения, какие нужны в танце, так что он просто сидел в уголке на небольшом возвышении, в специально для этих целей поставленном кресле, глубоком и мягком, и наблюдал за людьми, потягивая из бокала сильно разбавленное вино. Экзоскелет можно было отключить, так что не только его тело, но и разум мог расслабиться. Ему положительно нравилось такое времяпровождение.
Семья разбрелась по залу, болтая со знакомыми, встречая старых друзей, в общем наслаждались праздником. Вон Санктус в компании таких же, как он, художников, воодушевленно размахивает руками, пытаясь разъяснить какие-то профессиональные тонкости. Вон Фелиция наткнулась на девочек из своего класса и теперь полусерьезно отчитывает их за слишком фривольное поведение. Вон Торус с жаром рассказывает высокой даме какой-то армейский случай. Вон Лани…
Лани… сердце пропустило удар, а на душе заскребли кошки. Да, он мог просто не найти одиннадцатилетнюю девочку в толпе взрослых, она могла отойти в уборную, могла выйти на широкий балкон, с которого открывался великолепный вид на вечерний Апрад… вот только, прокрутив в голове последние полчаса, Лаз понял, что сестры не было видно уже очень давно.
Всю расслабленную дремоту смело как дым. Вскочив с кресла, мальчик бросился в толпу.
— Мама, ты не видела сестру?
— Нет, не видела. Что ты хотел?
— Отец, не видел Лани?
— М? Нет-нет, не видел.
— Дедушка, где Лани?
— Не видел ее с тоста о процветании Кристории.
— Это почти час!
— Да не волнуйся, устала и где-нибудь села.
Лаз понимал их расслабленность. Дворец — самое охраняемое место в стране, здесь присутствуют четверо из одиннадцати высших магов, куча стражи, прислуги (кроме вина, понятно, нужно было еще много чего), что может случиться? Вот только напряжение не проходило. Что-то было не так.
— Соберись, тряпка! — хорошая пощечина, усиленная «Лапкой», привела мальчика в чувство. — Что ты можешь сделать? Думай!
Носиться по дворцу, не зная его коридоров, в многотысячной толпе разыскивая одного, пусть и приметного человека — бесполезная трата времени. И никто из взрослых не поверит семилетке, говорящему что-то о «нехорошем предчувствии». Остается один способ.
Магия.
Глаза закрыты, разум освобожден от лишних мыслей. И вот, постепенно, словно круги от брошенного в воду камня, вокруг него начинают проявляться энергетические пятна. Он не только работал над «Лапкой», за год, что он изучал магию, Лаз обнаружил много нового в том, что люди считали тупиком. К примеру то, что не обязательно заранее знать, где какой объект находится, чтобы почувствовать его магией восприятия. Разные материалы испускали разные энергетические импульсы и путем огромного числа проверок и экспериментов он определил примерную общую схему, по которой работал принцип распределения магической энергии в материале. И сейчас было самое время применить на практике результаты исследования.
Люди, одежда, мрамор пола, вино, бижутерия, огоньки светильников… он никогда не делал ничего подобного вне лаборатории. Это было нечто ровно противоположное обычному использованию магии восприятия: вместо наблюдения за чем-то конкретным, Лаз пытался найти это конкретное в окружающем мире.
Да, при таком способе использования радиус восприятия значительно увеличивался, но все равно, в его разум сейчас втекал настоящий океан информации. В другой момент он бы точно задумался, каким образом умудряется выдерживать этот поток и даже продолжать расширять область воздействия, но сейчас было не до этого.
— М? — Савойн Листер дернулся от странного ощущения. Словно кто-то невидимый смотрел прямо ему в затылок. Противное чувство, непонятно откуда проистекающее. Повернув голову, он с удивлением обнаружил, что трое других высших озираются с точно таким же недоумением на лицах.
А между тем Лаз все раздвигал и раздвигал границы своей сферы восприятия. Пятьдесят метров, шестьдесят, семьдесят… сто… сто двадцать… сто пятьдесят… из носа мальчика потекла струйка крови, но ему было плевать. Стойкое, непонятно откуда взявшееся понимание того, что если он не поторопится, будет слишком поздно, стальной хваткой держало разум.
С безумной скоростью отсеивались лишние энергетические излучения, но просто масштаб подобной магии был уже невероятен для семилетнего мага. К тому же Лаз мог лишь исключить из восприятия определенные контуры — камень, металл, дерево, ткань, другая магия… во все расширяющейся области оказывались десятки и сотни людей, которых он просто не мог игнорировать — они состояли из тех же элементов, что и Лани. А потому нагрузка на мозг росла с пугающей скоростью.
Он уже почти отключился от головной боли, когда, наконец, обнаружил то, что искал. Ни с чем не сравнимый энергетический отпечаток сестры. Ее сложение, ее рост, вес, распределение жидкости в теле, процентное содержание жировых тканей… Обрадованный, Лаз уже хотел рассеять магию, понимая, что еще максимум пол минуты — и он упадет в обморок, но тут его внимание привлек другой контур, находившийся рядом с Лани. Близко к ней. Слишком близко.
— Ничего себе вспышка…
— Зверь, ты…
— Молчи, я в не меньшем шоке.
Глава 21
— УБЬЮ! — совершенно нечеловеческий, почти звериный вой на секунду заглушил и толпу, и музыкантов. Десятки магов, находившихся в помещении, вздрогнули от прокатившейся по залу волны энергии.
А в толпе, разбрасывая людей в стороны, неслась маленькая человеческая фигурка.
Полиспасты в «Лапке» нужны были для того, чтобы нивелировать несовершенный контроль Лаза над магией, но это вовсе не означало, что он не мог управлять ей напрямую. Просто в обычных обстоятельствах это не требовалось. Вот только сейчас обстоятельства вышли далеко за рамки обычных.
А потому почти самоубийственный план был приведен в исполнение. Лаз ощущал, как рвутся от перенапряжения жилы и вопят от боли мышцы, но ему было все равно. Лишь бы успеть, лишь бы преодолеть те жалкие три сотни метров, пока не произошло непоправимое.
Первый поворот. Лаз вошел в него не снижая скорости, даже наоборот, резким движением прыгнув на стену, он оттолкнулся от древнего гобелена с батальной сценой и выстрелил собой в боковой коридор. На полотне остались два рваных отпечатка. Второй поворот. Тот же маневр. С отвратительным хрустом левое колено выгнулось в обратную сторону. Плевать. Одним приказом телекинез вправляет сустав на место, превращая суставную сумку в кашу. Его ноги все равно бесполезны, он бежит на железных. Третий поворот уже не в другой коридор, а в незаметную дверь подсобного помещения. Выбивать дверь телом нет нужды. Еще тогда, полгода назад, Лаз мог с легкостью заколачивать магией гвозди. Сейчас же, когда он отпустил все тормоза, тонкая деревянная перегородка не создает вообще никаких проблем, разлетаясь веером щепок. Лишь потом он узнает, что одна такая, полуметровая сосновая пика, засела у него в плече.