На мой взгляд, это было верхом тупости, во время войны в подобных обстоятельствах нужно было сначала бить, а потом задавать вопросы. Но, похоже, хвалёная гордость эльфов вкупе с уверенностью в неуязвимости, даруемой святым древом, сделала остроухих глухими к голосу разума.
Впрочем, в данном случае мне было всё равно. Так или иначе, оборона города ничего не сможет сделать с нами, а открытие себя могло даже ускорить встречу с Рейшей, которая сейчас по долгу службы вполне могла находиться где-нибудь за границей Игдары.
Правда, я почему-то позабыл тот факт, что моё лицо в городе было известно слишком многим, а покидали мы Игдару при не слишком мирных обстоятельствах. Ну, как “почему-то”. Потому что сейчас моей и моих спутников силы было уже достаточно, чтобы просто не обращать внимание на подобное.
После того, как я сказал Веску снять маскировку, и наша разношёрстная компания предстала взору эльфов, на меня тут же бросились два Воителя, осыпая проклятьями и суля мучительную смерть. Однако выступившая вперёд Агнес смела слишком агрессивную парочку в сторону одним-единственным, хоть и довольно мощным, порывом силы.
Разница между Воителем и Архимагом была продемонстрирована максимально наглядно, и остроухие воины в страхе попятились от нас, а кто-то даже бросил своё оружие и пустился в бегство.
— Я хочу поговорить с Рейшей, только и всего, — озвучил я своё требование.
— Зачем нам приводить хранительницу в лапы к тому, кто уже убил одного из наших братьев? — ответил один из Воителей, поднимаясь с земли и утирая с губ кровь.
— Потому что я так сказал и потому что, если вы этого не сделаете, то я к чертям срублю ваше святое древо, — объяснять, что на самом деле я убил Рика в целях самообороны, и это он на самом деле покушался на мою жизнь, я не собирался. Во-первых, потому что, опять же, был достаточно силён, чтобы плевать на оправдания с максимально высокой колокольни, а во-вторых, потому что мне было банально лень. — Либо передайте ей, что я её жду, либо скажите, где она.
Воители зашептались, обсуждая мои слова, но, к счастью, здравый смысл всё-таки победил.
— Хорошо, мы передадим.
Надо сказать, слово своё они сдержали. Рейша появилась буквально через четверть часа. Правда, в сопровождении ещё аж двух Героев, видимо, эльфы всё-таки решили перестраховаться. Ну, тут уж никаких вопросов, я бы поступил также.
— Здравствуй, Ганлин, — с хорошо знакомым мне спокойствием поздоровалась хранительница.
— Привет, — я кивнул. — У вас тут, как я погляжу, положение не самое удачное.
— Действительно. Я надеюсь, что ты здесь не для того, чтобы его усугубить?
— Даже не думал. Мне нужно только одно.
— Лирасцелания, — она даже не спрашивала, а констатировала факт. И я не видел смысла что-либо скрывать.
— Точно так.
— В прошлый раз я уже сказала тебе, что не могу раскрывать чужаку информацию о Святой Деве. И, надо думать, твоя информация об “опасности” — не более чем трюк? — интересно, как она может утверждать это с такой уверенностью? В прошлый раз она мне вроде как поверила…
— Это не важно. Сейчас мне уже не нужны трюки. Мне нужна информация о том, где сейчас Лира, и мне совершенно наплевать на то, что ты можешь, и что не можешь, — один из Воителей дёрнулся, но Рейша остановила его жестом. — И ты мне скажешь то, что я хочу знать, иначе я начну убивать эльфов Игдары одного за другим, пока Святому Древу уже не останется, кого лечить. В качестве жеста доброй воли могу пообещать, что не собираюсь ей хоть как-то ей вредить, скорее, даже наоборот. Но это всё.
— Ты обещал, что хочешь просто поговорить с хранительницей! — не выдержал тот Воитель, что согласил привести ко мне Рейшу.
— Я соврал. И что ты сделаешь?
На лбу остроухого забилась жилка, однако он был снова прерван среброволосой эльфийкой.
— Я тебе верю.
— Хранительница! — на этот раз в разговор встрял уже не какой-то Воитель, а королевский защитник, третий Лорд города. — Вы не можете раскрыть ему местоположение Святой Девы! Что, если он нас обманывает и его цель — убийство или похищение Лирасцелании?
Рейша покачала головой.
— Такие, как он, выстраивают свой мир вокруг силы. Если ты силён, сильнее всех вокруг — значит, можешь делать всё, что захочешь, идти, куда захочешь, говорить, что хочешь. Сейчас, если вы вдруг не заметили, сила на его стороне. И ему просто нет смысла врать. Он честен как в отношении своих угроз, так и в том, что касается святой девы. Я готова поставить свою жизнь на то, что, если мы расскажем ему то, что он хочет знать, Лирасцелании ничего не будет угрожать, а возможно, она даже будет в большей безопасности, чем когда-либо.
— Вашей жизни, хранительница, — сварливо ответил защитник, — не хватит для того, чтобы окупить смерть Святой Девы… ладно, — наконец, решился он. — За тысячи лет вы ещё ни разу не ошиблись в оценке других, и я доверяю вашему суждению. Тем более… — он замялся, — обстоятельства сейчас особые.
Чего-чего?
— Тогда я тоже присоединяюсь к решению хранительницы, — Сав, на моё появление отреагировавший ровным счётом никак, впервые подал голос.
— Закончили трепаться? — я начинал терять терпение. — Где Лира?
— В данный момент Лирасцелания находится в анклаве Понарсегималии. Мы можем предоставить карту…
Я бросил взгляд на Найса. Тот кивнул, подтверждая, что знает, где это.
— Не нужно. Это всё, что я должен знать? — в мозгу засели слова защитника, вызвавшие у меня не самое приятное предчувствие.
Рейша замялась. Что-то точно было не так.
— Мы можем держать связь с другими анклавами через Святые Древа. И даже если нет никаких особых обстоятельств, в условиях войны раз в три дня короли анклавов собираются на совет, кратко обсуждая ситуацию. Однако два последних совета Понарсегималия пропустила. Мы послали туда разведчиков, но они пока что не вернулись…
И они ещё не хотели мне что-то говорить… вот идиоты!
Глава 126
Мы неслись на всех парах, за считанные дни преодолев огромную дистанцию между двумя эльфийскими анклавами, не останавливаясь на привалы даже для сна. Однако этого всё равно оказалось недостаточно. Понар, город, куда нас направила Рейша, пылал.
Стены, деревья-дома с выступающими широкими ветвями-балконами, королевский дворец и даже подступы к самому священному древу — всё было охвачено огнём. Я уже давно был в боевой форме, и для меня эта картина представлялась, наверное, ещё более удручающей, чем для остальных, ведь я видел не только само пламя, но и ощущал агонию растений и умирающих в пожаре остроухих.
Но энергетическое видение было и не менее полезно. Благодаря ему, я смог с лёгкостью определить, где сейчас в Понаре ведётся наиболее жестокий бой: примерно в сотне метров под королевским дворцом, вероятно, там находились тоннели экстренного отхода или что-то подобное.
С вероятностью в девяносто девять процентов именно там сейчас была Лира, ведь эльфийские святые были первыми целями на устранение. Мешкать было нельзя.
Словно горячий нож сквозь масло, мы пробивали себе путь вперёд, раскидывая по сторонам сражавшихся людей и эльфов. Первых убивали без жалости, вторых я приказал по возможности щадить, чтобы в итоге не оказаться против всех сразу. Ворвавшись во дворец под аккомпанемент воя разгулявшегося пламени, я поначалу думал начать искать тайный проход или что-то похожее.
Но отголоски ведущегося боя вблизи стали куда более чёткими, и судя по тому, что энергия святых заклинаний всё больше и больше подавляла магию эльфов, промедление было чревато катастрофой. О том, что эльфийские святые обладали силой воскрешения, я не думал, так как количество воскрешений было невозможно определить, и любая смерть для Лиры могла стать последней.
Так что, окружив себя вихрем из чернильно-чёрного пламени, я, превратив Гуйар в огромный топор, начал прорубать дорогу прямо сквозь пол дворца. Дерево, хоть и было невероятно прочным по сравнению с обычными породами, на такое издевательство явно рассчитано не было, к тому же оно и так уже было подточено пожаром, так что поддавалось довольно быстро.