Потом по всему телу распространился странный, крайне навязчивый, но при этом неожиданно приятный зуд, а в самом центре вихря энергий появилась новая, знакомая, но до того ни разу не ощущавшаяся в реальности сила. И это было последним, что запомнил я, как Господин.

Глава 125

Открыв глаза, я поначалу не понял, что изменилось. Однако спустя пару секунд до меня дошло, что изменилось всё. Моё зрение, слух, обоняние, осязание, ощущение собственного тела — эти и все остальные чувства претерпели поразительную трансформацию.

Не стали намного острее, как можно было бы предположить, но словно бы начали воспринимать мир более полно и… многоцветно, что ли. Словно я видел, слышал и осязал всё вокруг впервые, и каждая вещь представала в совершенно ином, незнакомом виде.

Похоже, я был последним. Все остальные, включая Карадора и, неожиданно, Сиору, с интересом и нетерпением смотрели на меня. А я смотрел на них. И видел то, чего раньше не мог даже представить. Хотя, “видел” — неправильное слово.

Скорее, это было неким сверхчувством, шестым, седьмым, не знаю уж каким именно, которое, в силу несовершенности моего тела, накладывалось на обычные зрение, слух и прочие способы ощущения мира.

Я ощущал силу Подчинения в Агнес, чувствовал следы святой силы на глазах Найса, видел, пусть уж так, ауры: крови — у Лаэны, огня — у Рагока и тьмы — у Веска, осознавал их истинные облики, скрытые за человеческими формами.

А подняв к глазам руку, смог почувствовать наполнявшие плоть силы. После становления и проявления души в реальности моя чувствительность к энергиям выросла на порядок.

Если уж одни только органы чувств претерпели подобную трансформацию, что же произошло с моим телом и энергетическим центром? Сгорая от предвкушения, я сосредоточился и нырнул восприятием вглубь самого себя.

Душа была теперь намного доступнее. Та энергия, из которой она состояла, распределилась равномерно по телу, оставив ядро в энергетическом центре, так работало двойное становление. И из-за этого я мог видеть двери квартирантов и контролировать происходящее там, даже не отключаясь полностью от реальности.

Однако произошедшее с самим центром и энергиями в моём организме было куда занимательнее. Больше не было энергии жизни, энергии крови или ада. Вновь открыв глаза и приказав крошечной искорке энергии проявиться в реальности, я зажёг на ладони язык пламени размером примерно полметра.

При этом пламя горело не ровно, оно бурлило подобно кипящей воде, а ещё было чернильно-чёрным, как дёготь, и даже я, его создатель, чувствовал дрожь, пронзающую душу при взгляде в этот огонь. Моя сила стала смесью всех четырёх типов запретных энергий.

Демоническая давала пламя, энергия крови придавала ему буйный и от того лишь более могущественный нрав, энергия тьмы давала силу сжигать нематериальное, включая энергии и чужие души, а энергия жизни выступала в роли основы и стабилизатора, удерживавшего все эти столь непохожие силы вместе.

И было даже немного жутковато от того, что подобная смесь не только занимала энергетический центр, но и наполняла каждую клеточку моего тела. Сейчас проверить, насколько я стал сильнее физически, было довольно проблематично, но я практически не сомневался: теперь я с лёгкостью справлюсь со всеми пятью моими спутниками вместе взятыми.

— Ну, ты как? — Веск не выдержал первым.

— Успешно, — усмехнулся я, осторожно поднимаясь с земли. Резкое увеличение силы было чревато врезанием в потолок и стены, в чём я уже не раз успел убедиться. — А у вас как дела?

— У нас тоже получилось пересечь границу, — кивнул Найс. — Теперь у нас трое Лордов и трое Бедствий.

— Звучит отлично, теперь мы точно сможем почти на любом поле боя диктовать свои правила.

Я усмехнулся, всё также неспешно разминая мышцы, после чего взял в руку Гуйар. Трёхтонная булава показалась настолько лёгкой, что поначалу я даже не поверил, что этот тот самый Кровожадный Король. Надо будет обязательно подпитать его силой, чтобы он подрос ещё. Интересно, как ему понравится моя четверная энергия?

— А что насчёт твоей боевой формы? — неожиданно выдал Веск, отвлекая меня от мыслей о том, до какого теперь веса стоит откормить Гуйар. — Мы видели, как ты превратился посреди становления, и это точно не было твоё обычное превращение.

Вот это новость…

— Честно, ничего об этом не знаю. Давайте проверим.

В следующую же секунду они прыснули от меня во все стороны.

Во-первых, потому что от жара, исходящего от моего тела, уже через несколько секунд тлело дерево, из которого были сделаны сундуки с кристаллами.

Во-вторых, из-за пугающей ауры, заставившей всех, кроме Веска и Карадора, вздрогнуть, а малышку Сиору забиться в самый дальний угол пространственного куба. Только после того, как Лаэна взяла её на руки, кошечка успокоилась и притихла.

Последней же причиной был мой, мягко говоря, необычный облик.

Рост боевой формы увеличился, теперь я был метра три с половиной, но при этом куда менее мускулистым, пропорциями мало отличаясь от себя-человека. Тёмно-серая толстая шкура, выполнявшая роль брони, практически исчезла, внешне теперь мало отличимая от обычной кожи.

Однако её прочность совершенно точно выросла в разы. Но далеко не это в первую очередь привлекало внимание. Мои глаза пропали, как и уши, и нос, и рот. Лицо стало гладким, без следов носа и рта, лишь горели огоньки глаз. Правда, я был уверен, если захочу что-то сказать — мне это удастся без труда.

Мир я теперь воспринимал исключительно через наполнявшую всё вокруг энергию, вероятно, примерно так же, как это делал Найс. Но, если слепой маг, по его словам, видел лишь контуры объектов и с большим трудом мог определять иные параметры вроде текстуры и плотности, то моё энергетическое видение было куда эффективнее обычных органов чувств.

Я мог почувствовать, как работают внутренние органы моих спутников, ощущал вибрации, создающиеся в воздухе от их дыхания, воспринимал их эмоции: интерес, подозрение, испуг. Весь мир вокруг казался невероятно чётким и воспринимался целостно, на все триста шестьдесят градусов, без ограничений вроде поля зрения или слепых пятен.

— Ну, как я выгляжу? — как я и думал, стоило мне подумать о том, чтобы открыть рот, как закрывавшая челюсть кожа раздвинулась в стороны, не причинив ни малейшего дискомфорта. Голос, воспринимаемый через колебания энергии, был чем-то довольно необычным, но, думаю, со временем я к этому привыкну, как и ко всему остальному.

— Жутковато, надо сказать, — ответил за всех Рагок. — Ты нас вообще нормально видишь?

— Лучше, чем когда-либо, — усмехнулся я.

— Глядя на тебя, — подал голос Веск, — возникают сомнения в том, что нас правильно называть монстрами.

— Полностью согласен.

Я сделал пару шагов и покрутил руками, головой. Тонкая броня, покрывавшая тело, по ощущениям неожиданно тяжёлая для такой толщины и всё-таки не такая эластичная, как обычная кожа, немного непривычно натягивалась на мышцах, но к этому я довольно быстро привыкну, ничего страшного.

Немного разочаровало исчезновение щита с левой руки, но это ладно, чёрт с ним, всё равно я уже давно на него почти не полагался, предпочитая блокировать удары Калией. В итоге выходило, что мои способности были активированы без моего участия, и благодаря совместной работе Изменения и Похищения была создана эта боевая форма.

Вернувшись в человеческую форму, вновь смотреть глазами показалось до смешного ущербным, я глянул на Найса.

— Главный вопрос. Твоё карманное пространство сработало? Эхо от нашего становления не просочилось наружу?

— Уверен в этом на девяносто девять процентов.

— Почему не сто?

— Всего я знать не могу, а уж о том, чем сопровождалось твоё становление — и подавно. Ты — слишком уникальное существо, человеком тебя назвать язык уже не поворачивается.

— Ну ладно. Сколько ещё просуществует эта комната?