В итоге сейчас мало того, что их население разрослось до почти трёх миллионов, включив в себя множество обычных людей, живущих и работающих на территориях, когда-то оккупированных мутировавшими зверями, но и структура организации приобрела строгую и упорядоченную структуру. В Диких Землях появилось четыре крупных ведомства, названных Домами и возглавленных окружившей сейчас Лазариса девяткой. Дом магии, управляемый на пару Ярсу и Саргуром, занимался разработкой новых и изучением существующих заклинаний, а также обучение магов. Дому наук, в котором безраздельно властвовал Турза, в свою очередь, была отдана вся не-магическая отрасль, от технологии создания высокотехнологичного оружия до способов возделывания невероятно плодородной, но нуждающейся в специфической обработке почвы. Геата, с её доброй и широкой душой, стала отличной главой Дома общности, в ведении которого находились все повседневные нужды разросшегося населения. И, наконец, военный Дом, находившийся под контролем Ашадина, Рианета и Сивиллы, отвечал за подготовку армии, разведку, организацию боевых миссий и общее планирование. Марн и Юллин, входившие в узкий круг приближённых к Лазарису людей, но сами по себе не обладавшие какими-то особыми талантами, стали советниками. И, естественно, никаких отдельных “министерств”, отвечавших за спорт, культуру или образование не было и в помине, максимум в ведомстве Геаты могли как-то озаботиться подобным. Всё-таки, хотя Дикие Земли за эти пятнадцать лет стали куда ближе к настоящей стране, по сути это оставалась огромная армия, без устали готовящаяся к грандиозной войне против всего мира.
Да, достаточно масштабные столкновения за эти пятнадцать лет можно было пересчитать по пальцам одной руки. Но количество разного рода диверсионных миссий, разведывательных вылазок, операций по захвату персон особой важности или, наоборот, возвращению похищенных вражескими агентами людей, далеко превысило тысячу. А уж про мелкие стычки на границах Диких Земель и Империи Зверя не стоит даже упоминать. К счастью, хотя бы в Магьё решили выбрать сосуществование. Хотя друг к другу стороны относились с опаской, отношения были достаточно мирными, чтобы Геата раз в несколько дней, когда у неё выдавалось несколько свободных часов, отправлялась за пределы Диких Земель, чтобы помогать нуждающимся. Однако три главных завета, оставленных Лазарисом, после его исчезновения продолжили свято соблюдать. Так что ни о каком статусе союзником с Магьё не могло быть и речи. С другой стороны, даже если бы такое было теоретически возможно, вряд ли сама империя когда-либо решилась бы объявить на всю Сфарру о своём союзе с Дикими Землями, потому что это автоматически сделало бы их врагами для всех остальных стран. Вотчину Мастера Хаоса не трогали, потому что боялись его, как огня, но тех, кто решил бы к ней присоединиться, ждала незавидная участь.
В каком-то смысле Дикие Земли за эти пятнадцать лет закрепились в статусе эдакого чуть сумасшедшего соседа по подъезду. На первый взгляд вполне адекватный: занимается собой, сам себя обеспечивает, ходит на работу. Вот только стоит на учёте, ни с того ни с сего может выбить камнем чужое окно, украсть почту или нагадить под дверь, поэтому с ним никто не хочет общаться, но и решительные действия предпринимать не хотят, опасаясь агрессивного ответа и живущего через два дома брата-бандита. Однако длиться такой репутации больше было не суждено. Мастер Хаоса вернулся, а значит хаос в ближайшее время обещал захлестнуть не только Дикие Земли, но и всю Сфарру.
***
Почётный караул, охранявший огромные резные ворота, закрывавшие главный въезд на территорию императорского дворца, обычно был довольно спокойным местом. Естественно, никому и в голову бы не пришло пытаться проявлять агрессию буквально перед носом у правителя Эрда и самым раздражающим фактором были туристы, бесконечными толпами проходившие мимо, делавшие снимки и иногда пытавшиеся подразнить стражей. Правда, заканчивалось это всегда неудачно. В отличие от гвардейцев у дворца земной английской королевы, эти шестеро стражей не только имели полное право двигаться, но и обязаны были пресекать любые, даже очевидно безобидные попытки приблизиться к воротам без дозволения. А ещё все шестеро были сильными магами и слишком наглые зеваки могли в итоге даже пролить кровь, если неудачно упали на брусчатку после телекинетического толчка. Но для самих стражей даже это уже давно стало приевшейся рутиной.
Однако этот день в середине осени запомнится им надолго. Когда из толпы, вечно окружавшей ворота широким полукольцом, отделилось две мужские фигуры на плечах у одного из которых вольготно разлеглась крупная чёрная кошка, караульные не заподозрили ничего странного. Смельчаки находились всегда и всегда было забавно наблюдать, как они изо всех сил пытаются продавить закрывавший ворота и самих стражей магический купол, а потом отлетают с воплями. Однако когда эти двое, не поведя и бровью, прошли прямо сквозь защиту, всем шестерым стало не до смеху.
— Назовите себя! — потребовал глава караула, направляя на чужаков остриё пики.
— Слушай, а у тебя, случайно, нет чувства дежавю? — полностью проигнорировав вопрос, повернулся Лазарис к Фаусту.
— А знаешь, да! Если не ошибаюсь, когда-то на Люпсе ты примерно таким же путём явился для встречи с Гатисом.
— Точно! Вот уж точно говорят, что история циклична. Другой мир, другой король, другие мы, а метод, неожиданно, тот же.
— Назовите себя или мы будем вынуждены применить силу!
— Сейчас тоже собираешься кого-нибудь убить для доказательства твоей серьёзности?
— Не, это не обязательно, — Мастер Хаоса покачал головой и, наконец, повернулся к стражу, — передай кому-нибудь, что Лазарис Морфей требует встречи с императором.
— К-к… кто? — на мгновение сорвавшись на фальцет, переспросил караульный.
— Лазарис Морфей. Ты правильно понял. Чудовище, Убийца тысяч, Проклятье Сфарры, et cetera, et cetera, et cetera… передай, что после пятнадцатилетнего отсутствия у меня есть, что ему сказать и что я гарантирую ему безопасность. Сегодня я здесь исключительно как переговорщик, если вы, конечно, не станете меня злить. И, я почти уверен, что он там будет, но, пожалуйста, передай, что Айро тоже должен присутствовать, а ещё министр иностранных дел Ак’Граот Ваймер.
— Я… я сейчас передам! Гуор за старшего, глаз с них не спускать, но не сметь двигаться с места!
Фауст со странным выражением на лице проводил взглядом убежавшего стража.
— Честно говоря, я думал, что будет…
— Жёстче?
— Да. В конце концов Эрд купил нас с Айной когда-то, да и то, что они в тот раз прогнулись под культ, чести им не делает. Я не ожидал, что ты будешь так спокоен.
— Ну, всё-таки по сравнению с тем, что сделал Гатис, император Эрда, можно сказать, является моим хорошим приятелем. Тем более что Валгур уже не император, а к его сыну у меня пока что никаких претензий. — Пожал плечами Лазарис, машинально поглаживая Принцессу под подбородком. Воссоединившись после пятнадцати лет порознь они не расставались, кажется, ни на минуту. — К тому же за тридцать лет, прошедших с моего визита к Гатису, я усвоил, что, если не можешь воздать обидчику по заслугам сразу на месте, то бросаться на него потом с кулаками или угрозами — худший выбор. Месть может быть вкусна либо холодной, либо обжигающе-горячей, всё что посередине — ужасно. И наконец, возможно это говорит во мне старость, но, если будет выбор, я предпочту решать дела, мстить в том числе, в более комфортной обстановке и, желательно, сидя в кресле.
— Тебе, конечно, девяносто, — усмехнулся Фауст, — но если ты старик, то я — художник-авангардист.
— Если ты про те полотна, что ты писал, отлучаясь якобы на охоту, то да, до авангарда там ещё далеко.
— Как ты?.. А впрочем, не хочу знать. Учти, что если ты проболтаешься об этом Айне, то нашей дружбе конец, ты меня понял?!
— Всё-всё, я нем как рыба! — Лазарис поднял руки, сдаваясь перед напором пёстрого мечника.