— Ты чего это тут собрался с ним делать? Еб… — Договорил было Стас, но его перебил я, обращаясь к помощнику.

— Пятьсот хватит?

— Да брось… мы же свои… — Отнекивался парень.

Я вытащил из кармана купюру номиналом в пятьсот рублей и вложил ему в руку. Сказал: "Спасибо", крепко сжал ладонь и подмигнул.

— Был рад помочь! — Почти отдал он честь, и вышел из кабинета.

Я, словно муха, потирал ручонки, подступаясь к неизвестному мальцу, находящемуся без сознания.

— Крыса, что ли? — Догадался Коловрат.

— Да. — Подтвердил я. — Посланная Костяном крыса. Следил за мной, и сообщал обо всём "хозяину". Чего с такими обычно делают? — Повернулся к синеволосому.

— Ну, как минимум, дают по роже, а в крайнем случае и в…

— Понятно. Не продолжай. Мы не из этих…

— Думаю, можно выпытать у него чего-нибудь интересного, да отпустить на все четыре стороны. — Предлагал Серёга. — Пацан же совсем. Даже младше тебя, Саня, выглядит…

— Да. Так и сделаем. — Согласился Коловрат.

Парень и правда выглядел очень молодо. От силы лет на шестнадцать. И даже… лицо его казалось каким-то знакомым. Или я придумываю…?

Присмотрелся повнимательнее, покрутил голову, закрыл открывшийся рот, из которого вытекала густая слюна. Да, точно уже видел раньше. Вот только где…?

Если посудить логически, то, такой парень ещё сто процентов учится в школе. И если я его знаю, то, скорее всего, в моей. Думаю, это кто-то из девятого, или десятого класса, из числа подсосов Костяна. Он ведь не только реципиентом и Мишей верховодил, а ещё и многими другими, в том числе и младшими ребятами.

— Узнал, что ли? — Заметил вдруг Серёга.

— Да. С моей школы пацан. — Уже точно удостоверившись в этом, благодаря воспоминаниям в голове, ответил я.

— О! — Воздел он палец к потолку. — Это просто прекрасно… — И подозрительно захихикал.

— Ты чего это задумал? — Недоумевал Коловрат.

— В общем, как очнётся, дайте мне слово. Хорошо? — Не переставал улыбаться Серёга. — Я покажу вам мастер класс по проведению допросов.

Серёга метнулся к выключателю и щелкнул им. В кабинете погас свет, и теперь его освещало лишь тусклое, просачиваемое сквозь жалюзи, солнце. Сразу закрыли и их, чтобы добиться почти полной темноты.

— Господа, раз у вас тут такая пляска намечается, то я пока что отлучусь. — Произнёс Павел Геннадьевич и вышел за дверь. Наверное, ему не особо понравилось бы наблюдать за тем, как издеваются над его возможным учеником, поэтому и решил пройтись.

Хотя и ничего криминального в последующие десять минут, в принципе, не происходило.

— Саня, — обратился ко мне предвкушающий веселье Серёга, — скажи мне несколько вещей. В какой школе ты учишься, как зовут вашу математичку, и как физрука.

— Эм… — Задумался я. — В тридцать седьмой. Анжелика Герасимовна. И… Владимир Владимирович Пу… не, просто Владимир Владимирович. А тебе зачем вся эта информация? — Интересовался я.

— Хи-хи-хи. Через минуту поймёшь. — Улыбался Серёга.

И вот, Стас сходил в уборную, набрал там воды из-под крана в небольшой тазик, принёс сюда. Серёга отправил нас в тёмную часть комнаты, там, где нельзя было ничего разглядеть, а сам подошёл к сопящему телу.

Поднял с дивана красное полотенце, и окунул его в тазик. Крепко отжал, и занёс за спину. С оттягом хлестанул им пацана по ноге, потом резко положил на лицо. От удара тело резко очнулось, и попыталось было вскочить, но Серёга вжал его полотенцем обратно. Прорычал металлическим голосом:

— Не рыпайся, а то убью нахрен!

Пацан испугался и в тот же момент перестал двигаться. Сейчас внутри него бушевали целые волны эмоций. В основном — страх и непонимание, обрамлённые шоком.

— Значит так. — Продолжил давить Серёга. — Слушай меня внимательно, малец. Ты перешёл дорогу не тем людям, т…

— Я…я…я…ничего не… — Защебетал сквозь полотенце пацан.

— Молчать! — Будто железной кувалдой, словом вдарил Серёга. — Пока не спрошу, говорить запрещается. Уяснил?

Молчание послужило согласием.

— Так вот. Ты, щенок, конкретно попал! Я ведь всё про тебя знаю. Знаю, что учишься в тридцать седьмой школе, знаю, где ты живёшь, да я даже знаю, как ты, подонок, пинаешь волейбольные мячи на уроках Владимира Владимировича. Да и про то, что каждый раз пялишься на сиськи Анжелики Герасимовны, и то знаю! Все твои грязные мыслишки для меня не тайна…!

Судя по тому, что количество удивления у парня выросло втройне, Серёга попал в точку.

— К чему это я? — Продолжал он. — Так вот к тому, щегол, что если ты не расскажешь мне всё, что касается Костяна и его секретов, то я… я… — Задумался Серёга. — В общем, ты сам, наверное, понимаешь, что я способен сотворить, используя все свои знания и свою власть. Так что…

Парень молчал.

— Говори!

— Агмхв… — Замычал парень. Серёга, поняв, что немного перестарался с надавливанием полотенца, ослабил нажим. — Я… расскажу всё, что знаю… — Разбитым, запыхавшимся голосом сообщал пацан.

— Жду!

— Костян… Костян… эм… он под угрозой избиения заставлял меня и моих друзей следить за Саней Новиковым.

— Так. Поподробнее давай.

— Ну… — Продолжал сознаваться парень. — Мы постоянно менялись. Нам было сказано не упускать его из виду ни на секунду. Поэтому… шпионили посменно. Сначала я восемь часов, потом другой, потом третий. А сегодня, как раз, должен был быть я… Костян… говорил нам присылать фотки и сообщать обо всём, что Новиков делает… Вот…

— Всё по этому вопросу?

— Эм… ну… вчера была не моя очередь, но друзья рассказали, что когда Костян услышал о том, что Новиков пришёл к его родовой библиотеке, то он взбесился и… явился туда сам. Теперь, вроде, всё…

— Так вроде, или всё?!

— Да…да…всё.

— Хорошо, пацан. Что ещё?

— Ещё… ещё Костян должен сегодня с кем-то драться, и… и, насколько я знаю, он готовит для этого какую-то махинацию.

— Что ещё за махинацию?! Говори конкретнее! — Гремел голосом Серёга.

— Честно вам говорю. Я не знаю конкретнее… всё, что я слышал, это какие-то полунамёки в разговоре Костяна с его другом.

— С каким другом?

— Н…ну…жирный такой. Игорь, кажется.

— И какого рода были эти намёки?

— Э. м… — Мычал парень, не зная, как сформулировать свою мысль. — Правда, не могу сказать. Ну… он говорил, что-то типа — "Они охренеют, они за всё заплатят, они такое получат, что…"

— Ладно, пацан. Я тебя понял. Вернее, понял, что ты ничего путнего не сможешь об этом рассказать. Может, о чём-то ещё интересном слышал?

Парень помолчал некоторое время и ответил:

— По поводу Костяна это точно всё, что знаю. А… вы меня отпустите, дяденька…? — Жалобно спрашивал пацан.

— Тебя?! Отпустить?! — Нарочито возмущённым голосом спрашивал Серёга.

— П…пожалуйста… я же ничего плох…

— Да ладно тебе! — Даже слегка усмехнулся Серёга. — Не ной. Отпущу, отпущу. Не бойся. Чего я с тобой, малолеткой глупой, делать-то буду? Ты мне не нужен совсем… — Он убрал полотенце с глаз пацана, который, тем не менее, так и не решался их открывать.

— Спасибо…

— В общем. Напоследок вот что тебе скажу. — Хрустел пальцами Серёга. — Во-первых, если ещё хоть раз увижу, как ты следишь за Новиковым — убью. Если узнаю, что продолжаешь выполнять поручения Костяна — убью. Если… а, собственно, просто будь отныне хорошим мальчиком и не совершай глупостей. Хорошо?

— Хорошо… — Проблеял пацан.

— А теперь… — Серёга подошёл к двери и открыл её. В кабинет проник кислотный свет. — … теперь марш отсюда! И чтобы не останавливался, пока на километр отсюда не удалишься. Вперёд!

Пацан, кидая напоследок слезливое "хорошо…", убежал прочь.

Серёга нажал на включатель, и лампа снова загорелась. Мы с остальными вышли из сумрака.

Мда… Представление было занятным. Я как будто бы фильм с полным погружением посмотрел. Даже и не хотелось, чтобы заканчивалось…

Но, в отличие от меня, синеволосому, например, на протяжении всего допроса становилось смешно, и он еле сдерживал свой рот, чтобы не рассмеяться на весь кабинет. К счастью, дамбу не прорвало, и мы с парнями не были обнаружены.