Всё стало получше где-то через пару недель после той бойни, когда в рюкзаке убитого мной приключенца кареглазая всё-таки нашла руководство по воинским техникам. И, если верить ей самой и написанному в тоненькой книжечке, её прогресс, неожиданно, можно было считать довольно выдающимся.
До уровня «гения» ей, конечно, было далеко, но скорость развития была просто отличной. Уже к концу третьего месяца ей удалось довольно близко подобраться к границе первого ранга, что бы это ни значило. Я попытался почитать, но, увидев фразы про течение крови в организме и правильное дыхание, быстро потерял интерес. Для нежити это было бесполезно.
После того, как она уже какое-то время практиковала эти техники, я решил, что пришла пора ей сражаться с нежитью в одиночку. Пока что не самые сильные представители: рыси, гиены, волки, но уже кое-что. Не раз её ранили, дважды она, идиотка, чуть не умерла, но именно это и было лучшей тренировкой. И теперь ей предстояла последняя.
— Значит, так, я всё проверил. Будет непросто, но мы на втором уровне уже почти три месяца кукуем, пора отправляться глубже. Считай это выпускным экзаменом, справишься — возьму с собой на третий этаж, не справишься — убью и отправлю на воскрешение. Понятно?
— Да.
Мы сидели в небольшом закутке, а из-за поворота то и дело раздавались взрыкивания. Бросив на меня последний взгляд, она вышла из-за угла и отправилась на встречу с тигром. Рядом с ним кружились ещё два небольших скелета рысей.
— Га… — она хотела что-то сказать, видимо, возмутиться лишним врагам, но со щелчком захлопнула рот.
Неплохо, уже, по крайней мере, не просит о помощи.
Скелеты, только она перешагнула невидимую границу пещеры, резко развернулись и раскрыли пасти, словно и впрямь собирались её сожрать. Тигр зарычал низким басом, рыси зашипели, как огромные коты. А потом скелет, в котором от клыков до кончика хвоста было больше трех метров, прыгнул. Прямо с места, как и все кошачьи, растянувшись в воздухе белой полосой.
Если бы тигр был один, она бы справилась без особых проблем. Я прекрасно знал, на что она способна, и был в этом уверен на все сто. Так что выбрал пещеру ещё с парочкой рысей, чтобы сделать всё поинтереснее.
Пока она будет атаковать тигра, рыси вполне могли бы зайти с боков или запрыгнуть на спину, и это, понятное дело, следовало учитывать. Да, те самые техники воинов давались ей просто, и уже сейчас её тело было значительно крепче, чем три месяца назад. Но неуязвимость перед клыками монстров оно пока что не приобрело.
Прямо с того места, где я сидел, наблюдая за кареглазой, можно было услышать, как колотится её сердце, однако она вроде бы сохраняла боевой настрой и не пыталась броситься наутёк. В принципе, неплохо. Да и всё равно, куда бы она ни дёрнулась: вправо или влево — рыси, вставшие по сторонам от тигра, не упустят возможности.
На её месте я бы отступил на пару шагов и сделал полуоборот, пропуская атаки мимо себя и открывая окно для контрудара. Но она выбрала немного иную тактику, то ли не додумавшись до моей, то ли решив, что на такой финт ей не хватит умения.
Сделав пару быстрых шагов вперёд, прямо к пасти тигра, она упала на спину в последнее мгновение, пропуская вытянутые лапы с десятисантиметровыми когтями прямо над собой. Впрочем, из-за наличия груди, пусть и довольно плоской, её всё-таки достало, я увидел, как брызнула кровь.
Однако и это не выбило её из равновесия. И удар оказался удачным. Железные грузы двух булав, покрытые мелкими шишечками, вскинутые в резком рывке, зажали в тиски хребет скелета.
Несколько спинных позвонков лопнули, не выдержав двустороннего удара, и тигр распался на две половины. Задние лапы и хвост тут же потеряли магическую связь и осыпались на кареглазую, а передняя половина уже не представляла практически никакой опасности. Однако расслабляться ей было рано.
Одураченные в первую секунду рыси уже разобрались что к чему и бросились на неё сразу с двух сторон. Достаточно быстро встать с пола и защититься в такой ситуации не было никакой возможности. Но она, похоже, вспомнила много раз проверенную тупость скелетов и просто расставила руки в стороны, давая рысям желанную добычу.
Обе кошки вцепились в её запястья мёртвой хваткой. К её счастью, рысь — не тигр и быстро перегрызть конечность для неё довольно сложно, тем более, что мои убийства приключенцев обеспечили её предплечья жёсткими щитками, сверху стальными, а снизу — кожаными с кольчужной подкладкой.
Так что ей хватило времени, чтобы ещё раз со всей силы поднять руки. Это был конец. Левая рысь получила в голову удар правой булавой, а правая — левой. Несмотря на крайне невыгодное положение и не слишком большую силу удара, черепа больших кошек не выдержали такого надругательства и лопнули. Пролился ещё один дождь из костей, и три противника превратились в половину противника.
Вот только и кареглазая была не в лучшем состоянии. Столь суицидальный стиль боя был по меньшей мере идиотским, и мы с ней это ещё обсудим. Передняя половина твари, между тем, неуклюже перебирая конечностями, подползала всё ближе к своему живому врагу.
Стоять тигр уже не мог, и, будь она в нормальном состоянии, его убийство не заставило бы её даже вспотеть. Однако опять же, имеем, что имеем. Она подняла левую руку и схватила рукоять булавы зубами, после чего всё-таки поднялась на ноги и прыгнула в воздух.
Размахнуться булавой в её положении было невозможно, и, да, использовать гравитацию для придания веса оружию в целом было хорошей идеей. Скелет, неуклюже оттолкнувшись оставшимися лапами, подскочил ей навстречу. Итог противостояния решила длина оружия.
Проломив глазницу и сорвав нижнюю челюсть, булава тяжело ударилась о пол. Через мгновение та же участь постигла её голову. Какая же дура. Но спасти её всё-таки нужно. Подойдя, я аккуратно взял её на руки и понёс в наш временный лагерь — лечиться. Уплывая в бессознанку, она ещё успела пробормотать:
— Ганлин…
Ганлин. И какой чёрт меня дёрнул согласиться на это? Нет, само по себе имя было нормальное, но слишком уж непривычно было называть себя в голове как-то, кроме «Я».
Отлично помню, как родилось это имя. Мы с ней тогда провели на втором уровне где-то два месяца. У неё только-только начало нормально получаться использовать техники из той книжечки.
И наткнулись мы на группу людей, не самых сильных, но один из них привлёк моё внимание. В отличие от воинов, использовавших обычное оружие, или магов, орудовавших либо посохами, либо просто голыми руками, этот применял флейту.
Если задуматься, довольно жуткий инструмент, поскольку был вырезан из бедренной кости, причём человеческой. И он, как мне потом объяснила Жюстина, был некромантом, то есть с помощью магии мог управлять нежитью. Когда мы встретились, его спутники как раз добивали группу скелетов, неподвижно стоящих словно статуи, загипнотизированные звуками костяной флейты.
Я и сам, когда с ними сражался, чувствовал некое давление, сковывавшее движения и не дававшее действовать на сто процентов силы. Но во мне был не один, а восемь скелетов, так что полностью заморозить меня у него не получилось.
А когда весь отряд был мёртв, я получил много отличных вещей. Сумка некроманта оказалась под завязку забита множеством различных эликсиров, а в пожитках его спутников нашлись и сух-пайки, и хороший запас питьевой воды. Всё это было очень полезно для кареглазой. Из-за тренировок по тому руководству она ела и пила за троих, а эликсиры вроде как должны были увеличить эффективность этих тренировок.
И, конечно, я получил ту странную флейту. Самым удивительным было то, что я смог на ней играть. Да, я мог говорить, но это, скорее, был один из эффектов магии, меня поднявшей, чем физиологии. Ведь у меня не было ни лёгких, ни гортани, ни языка, ни губ.
Однако же этот странный инструмент колдуна по какой-то причине давал себя использовать по прямому назначению. Кареглазая с круглыми глазами наблюдала за мной, наигрывавшим как простенькие мелодии, так и более серьёзные вещи, вроде каких-то увертюр или отрывков целых пьес.