Но дробящее оружие — оно дробящее и есть, так что советов он всё равно мог дать немало. Ну а про воинские техники можно и не говорить, тут я был полным нулём, так что любой показался бы мастером.
Параллельно я смог получить кое-какую полезную информацию о том, чем были эти самые воинские техники и как далеко могли человека завести. Сама кареглазая в теме понимала плохо и рассказать толком ничего не могла, так что мини-лекция Веска стала очень полезной.
Воинские техники, впрочем, как и искусство магов, имели чёткую градацию рангов, зависевшую от насыщения тела энергией. В плане боевого потенциала эта градация не была гарантом достоверности, многое зависело от экипировки, навыков и банально от опыта.
Но всё-таки созданная во времена зарождения человечества система могла дать отличное, можно сказать, первое приближение, и в среднем по рангу можно было судить о многом.
Если говорить о тех, кто шёл по пути воинских техник, то человек считался Новичком и оставался таковым, пока не переступал предел отпущенных людям возможностей. Если проще, то пока того, на что ты способен, можно было добиться тренировками, не важно какими, ты остаёшься на самом начальном ранге.
Ранг Рекрута уже можно было официально называть сверхчеловеческим. Никаким образом тот, кто не владел воинскими техниками, не сможет сравниться с Рекрутом в физических данных.
Это, однако, не значило, что против такого воина обычные люди не смогут ничего противопоставить. Умелый боец сможет, пусть и с большим трудом, расправиться с ним даже голыми руками, если Рекрут в плане навыков будет профаном. А когда в уравнение добавлялось оружие, всё становилось совсем уж зыбко.
Следующий ранг Бойца означал, что такому воину невозможно навредить без использования магии, других воинских техник или каких-то иных ухищрений. То есть, даже если на Бойца нападёт небольшая армия из максимально тренированных воинов, а он будет стоять на месте и просто ждать, сделать ему они ничего не смогут.
Ему всё ещё могло навредить обычное оружие: его можно было подстрелить из лука, можно было обрушить на голову камень, отравить, сжечь на костре, утопить, сбросить с крыши дома на брусчатку… в общем, понятно.
Дальше шёл ранг Ратника, и таким людям уже можно было навредить лишь с помощью магии или техник. Ратников не брало никакое оружие, если оно не было зачарованно, им ничего не мог сделать огонь, если он не был чародейским, такой боец мог без вреда для себя упасть с любой высоты и пить обычные яды, словно пиво.
Дальше были и ещё более высокие ранги, но о них Веск особо не распространялся, всё равно кареглазой до этого ещё было как до Луны. У магов были свои ранги. Первый Новичок, как и у воинов, а вот дальше шли Неофиты, Подмастерья, Адепты и так далее.
При этом каждый ранг магов соответствовал рангу воинов, и в среднем равные ранги были примерно на одном уровне по силе. Хотя, конечно, сравнивать было очень сложно.
Это было довольно интересно, а главное в перспективе очень важно для меня лично, так что я постарался запомнить всё до последнего слова. А уж на кареглазую раскрывшиеся перед ней обширные перспективы и вовсе повлияли как самый настоящий допинг. По крайней мере тренироваться она стала куда усерднее, а Веск был и рад.
Когда нам встречались отряды зомби, он убивал всех, кроме одного-двух, а потом позволял кареглазой расправиться с остатками. Эффективность таких тренировок не шла ни в какое сравнение с моим способом. Но такой способ, менее эффективный, зато безопасный, определённо, нравился ей куда больше, и она делала немалые успехи.
А потом я впервые с переселения ощутил свою энергию. Как и всегда, я плёлся за медленно идущей парочкой, стараясь сохранять максимально тупое состояние.
Кареглазая, скорее всего, не замечала, но охотник то и дело бросал назад, как бы случайно, внимательные взгляды. Стоило отдать ему должное, если бы эти взгляды не были направлены на меня, я бы тоже вряд ли что-то заметил. Этот Веск был очень хорош.
Прошло уже около недели, а я продолжал терпеливо ждать, сам не зная чего. К счастью, терпения у меня было предостаточно. И вот, все мои долгие часы и дни ожидания дали свои плоды. Глубоко внутри себя, где-то на самой грани восприятия, я ощутил небольшую искорку энергии.
Пожалуй, такого объёма мне бы не хватило даже на присоединение фаланги мизинца мыши, но даже от этого мизера мне захотелось пуститься в пляс. Ведь это означало, что таинственное нечто, даровавшее мне мои способности, не махнуло на меня рукой.
Всё своё внимание я сосредоточил на этой небольшой искорке. В результате чего благополучно врезался в стену, чем вызвал у кареглазой и Веска выражение крайнего удивления на лицах. Ну, не думаю, что моему амплуа тупого зомбяка это помешало. Впредь дав себе слово не отвлекаться от ходьбы так сильно, я снова всмотрелся в огонёк энергии.
Поначалу, первые минут двадцать, я ничего не замечал, но затем вдруг до меня дошло: искорка увеличивалась. Это было словно наблюдение за спускающимся к вечеру солнцем — на первый взгляд, изменений не видно, но, в конце концов, светило-таки пропадало за горизонтом.
Следующие часа три я с каким-то необъяснимым удовлетворением наблюдал за ростом огонька своей силы. Объёмы энергии, как и силу тела, я привык изменять в «человеках». Один человек — это физические способности одного среднестатистического представителя людской расы, примерно столько, сколько имел простой скелет с первого этажа подземелья.
Если говорить об энергии — это то, сколько её содержалось в одном мёртвом воине, столько же, сколько было нужно для слияния полного человеческого скелета. И сейчас в моём распоряжении не было даже сотой доли процента. Но процесс начался, а значит, рано или поздно я верну себе всё, плюс, как я смог определить, скорость роста искорки только увеличивалась.
Снова началось томительное ожидание, но теперь я уже точно знал, чего жду, а потому всё было куда радужнее. Час, два, четыре, полдня, сутки… четыре дня спустя мои запасы, наконец, достигли одного человека. Спустя ещё тридцать часов этот объём вырос почти вдвое.
Важнейший перелом произошёл в ту секунду, когда моя энергия перевалила через черту «один зомби». Ну, я не мог быть точно в этом уверен, но что-то мне подсказывало, что мерой послужило именно то тело, которое я занимал. И словно бы кто-то зажёг факел в тёмном зале.
Я отчётливо ощутил, как мои способности «включились». А следом, там, где-то внутри сознания, почувствовалось такое знакомое присутствие. Жюстина тоже снова была со мной.
Не-смерть — прекрасная штука, как ни крути. Я вернул свою силу, свою квартирантку, ко мне возвращалась моя энергия. Единственное, чего не хватало — сила. Вот только, чтобы её увеличить, Веск не должен был находиться рядом. Потому что процесс этот был, мягко говоря, странным.
В мозгах совсем не глупого охотника на нежить, наверняка, появится очень много вопросов, если он застанет меня, вплавляющим чужие кости в своё тело.
А так как он от кареглазой никуда не отойдёт, опасаясь за её жизнь, единственным вариантом было мне самому свалить. Возможности для этого я подыскивал довольно долго. К счастью, в отличие от меня, Веск нуждался во сне. И когда он погрузился в дремоту, пусть и достаточно чуткую, я всё-таки сумел перекинуться с кареглазой парой жестов.
Суть она поняла довольно быстро: «Я ухожу, надо». Аккуратно кивнув, девушка продолжила «дежурить». Да уж, даже не представляю, чем я заслужил такое отношение с её стороны, ведь немалую часть проведённого вместе времени я вёл себя, мягко говоря, недружелюбно.
Так тихо, как это возможно, я покинул тупичок, в котором парочка устроила привал, и, сбросив с себя надоевшую личину тупой гнилушки, на полной скорости припустил по переходам. Нужно было убраться от этого места как можно дальше, при этом не потеряв уникальную ауру кареглазой из виду.
Ощущать живых я мог с самого своего «рождения», но обычно это было лишь смутное зудящее чувство, лишь примерно показывавшее положение людей и пропадавшее буквально через десяток метров от цели.