— Конечно.

— Кто ещё хочет помешать нам уйти?

— Я хочу!

Интересно… Баба. Редко вижу воинов-женщин, их куда больше среди магов. А эта сильна. Сильнее Соры и, судя по движениям, ещё и мастер боя. Очень интересно.

Небольшая, совсем не мускулистая, с короткой мужской стрижкой. Если бы не совершенно однозначные очертания груди под броней и слишком уж изящные черты, с лёгкостью принял бы её за парня.

Вооружена, тем не менее, серьёзным оружием: пара мощных шипастых кистеней, оружие не такое тяжёлое как моя булава, но, если уметь им орудовать, то крайне разрушительное. А я свой щит бросил в лагере. Неприятно.

— Хочешь со мной драться?

— Хочу, — уверена в себе, серьёзна, не высокомерна как предыдущий мусор. Мне нравится.

— Только бой или что-то ещё?

— Пока не знаю. Но среди бойцов лагеря я одна из лучших, — не хвастовство, констатация факта. И судя по отсутствию реакции у остальных, она уже успела это доказать. — Если победишь меня так же легко как этот сброд, то можете идти.

— А если проиграю?

— Значит, вы недостаточно сильны, чтобы обсуждать условия.

— Один на один?

— Естественно.

— Все с этим согласны? — Веск всё-таки молодец, сразу понял, что нужно было сказать и сделать. Спустя несколько секунд послышались жиденькие звуки согласия, но общий эффект был достигнут: нам освободили сравнительно большой участок чистой земли, а остальные без лишних приставаний расположились на его краю.

— Ты готов?

— Думаешь, правильно такое спрашивать?

— Это же спарринг, мы не дерёмся насмерть, — улыбка, ироничная, фальшивая.

— Врёшь, ты всегда дерёшься насмерть, — а вот эта уже искренняя. Мне она, определённо, нравилась.

— Туше.

А в следующее мгновение я едва уклонился от летящего в голову шипастого шара на цепи.

Она обладала незаурядной силой, но куда больше выделялась её скорость. Если в первом она была едва на уровне Веска, то вот скорость её движений была значительно выше моей. И этом при том, что орудовала она не кинжалами и не клинками, а тяжёлыми кистенями, в сумме весящими килограмм пятнадцать.

Как же мне не хватало моего щита… с ним, даже без скорости я мог бы защищаться от неё с минимумом усилий, а теперь требовались предельная концентрация и внимание, чтобы пропускать свистящие повсюду шары мимо себя. Не раз и не два они чиркали по доспеху в опасной близости от моего тела и, что важнее, костей.

Однако этот бой не был похож на тот, против семёрки вторгшихся в лагерь воинов. Мне было непросто, но в общем и целом я ни разу не оказался в серьёзной опасности и мог победить её без жертв и чрезмерных усилий. И она это поняла.

— Ладно, я признаю, ты хорош, — закончили мы спустя минут пять, на её лбу только-только начала появляться испарина.

— Мы уходим, — Веск подвёл итог «спарринга».

— Я так не думаю.

— Ты же сказала, что если Ганлин тебя победит, то мы спокойно уйдём! — терпение охотника было долгим, но не бесконечным.

— Плевать. Ты слышал правило Диртаса: каждый делает, что хочет, — аплодирую её беспринципности, серьёзно. — Так что договорённости не имеют силы. К тому же, несмотря на то что он сильнее, победа далась бы твоему другу не без труда. Если бы к нашему бою подключился ещё кто-то, даже не обязательно моего уровня, у него не осталось бы ни шанса. А значит, при желании мы можем порешить вас всех с минимальными потерями.

— Кроме него, у нас есть ещё сильные бойцы.

— Ты и сам прекрасно понимаешь, что этого мало.

— Чего же хочешь ты? Вряд ли наших женщин, — краем уха услышал, как тяжело вздохнул Веск. Ему происходящее явно надоедало.

— Нет, конечно, — хитро улыбнулась моя бывшая соперница, — предпочитаю быть снизу и просто получать удовольствие. Но вы — интересные ребята. В особенности некоторые… — по мне скользнул хищный взгляд. О, детка, ты будешь сильно разочарована… — Оставайтесь, я могу договориться, чтобы к вам не приставали все сразу.

— Какой нам в том резон?

— А почему нет? Чем этот лагерь хуже других, по большому счету? — судя по лицам Соры и Веска, у них на этот вопрос нашёлся бы далеко не один язвительный и саркастический ответ. — Своё право вы доказали, этот красавчик легко войдёт в тройку сильнейших лагеря, а это немалое влияние. К тому же что-то мне подсказывает, что он хочет остаться.

— Хочу.

Естественно, я хотел. Тут можно было не заботиться о глупостях вроде вежливости, взаимопомощи, соблюдения границ чужой зоны комфорта. Идеальный мир. Я вообще не понимаю, почему мы не отправились в место типа этого сразу, как пришли на этаж.

— Ганлин! — чёрт тебя дери, женщина, когда же ты, наконец, успокоишься… — как ты можешь такое говорить, они же убили Дамана, и Шунваля, и…

— И что? Какое мне должно быть до них дело? — как же она меня достала. — Они — никто, бесполезный балласт, почему меня должны волновать их жизни? Я тебе уже говорил, ты, видимо, не поняла. Мне плевать. Как и всем здесь. Поэтому я хочу остаться. И в сложившихся обстоятельствах считаю это лучшим выходом. Или я не прав?

— Тогда я тоже остаюсь! — ну, естественно.

Повернулся к охотнику, показав широкую улыбку.

— А значит, остаётся и Веск.

Он скривился, словно целиком жрал лимон.

— Похоже, что да…

Теперь нас было семеро. Двое из девушек не выдержали происходящего и предпочти покончить с собой, чтобы попасть на алтарь возрождения, чем жить в этом лагере.

Достаточно логичное решение, как по мне. Если не можешь о себе позаботиться — не за чем тянуть за собой других.

Это место, по местной классификации его следовало называть мешком, сильно отличалось от спирали. Нет, тут были всё те же палатки, узкие проходы, частокол заграждений, но вот размещение людей в лагере было кардинально иным.

В Львиной Пасти всё было сосредоточенно в центре: палатка Соры и вокруг жилища всех самых сильных и важных людей, Бойцов, магов, лекарей.

Тут же всё было наоборот. Сильнейшие не собирались в одном месте, а рассредотачивались по лагерю, стараясь отдалиться от других как можно дальше. Если провести сравнение, то спираль была похожа на одинокий горный пик, а мешок — на целый горный массив со множеством вершин.

И это тоже было логично. В условиях всеобщего недоверия и собственничества, когда не было никаких гарантий, что на твоё добро сегодня никто не позарится, куда спокойнее было оказаться от всех потенциальных угроз как можно дальше.

В самом центре была палатка Диртаса, что было очевидно, его позицию никто поколебать не мог и не стремился. А вот остальное пространство лагеря было самой настоящей зоной территориальных войн.

Каждый стремился занять место получше, поближе к бару, душу, складу. Если честно, я не видел большой прелести в таком мелочном копошении. Однако тут это было определённым показателем статуса и силы, а это решало и всё остальное.

Как говорила дравшаяся со мной девушка, её, кстати, звали Найлой, я, сместив её, оказался на третьем месте по силе в лагере. Диртаса, Ратника, никто, естественно, в рейтинг не включал, можно сказать он был на нулевом месте. Так что тут было ещё два человека сильнее меня.

Ну, как, мы это не так чтобы проверяли, они бросать мне вызов считали ниже своего достоинства, мне это не было особо нужно. Однако, если верить Найле, эти двое были намного сильнее неё, так что посчитать оказывалось несложно.

Наверное, сражайся я на пределе возможного, используя все уловки, доступные нежити, может, мне и удалось бы выйти с ними в пат. Но никакого смысла в этом не было. Третье место меня полностью устраивало.

Сам рейтинг тут довольно часто менялся, появлялся кто-то новый, кто-то умирал, но к нему все относились с уважением. Люди не могли совсем без правил, так что после отмены старых законов они придумали новые.

Их можно было нарушать, естественно, но это повлекло бы за собой гнев не только пострадавшей стороны, но и всех остальных обладавших силой и влиянием членов мешка. Так что мало кто на такое решался.