— Не перебивай. Я — учёный, исследователь. И некоторое время назад выяснил, что на верхних уровнях подземелья появилась странная, ни на что мной виденное непохожая нежить. Речь, как очевидно, идёт о тебе. Я отправился сюда и, добравшись до места, обнаружил тебя в той спирали. В качестве эксперимента, чтобы проверить твои силы, я вызвал на спираль мощную волну нежити, однако моё вмешательство по некой причине оказалось не по нутру сознанию подземелья.
— Сознанию?! — с каждой минутой всё веселее…
— Я попросил, чтобы ты не перебивал. Люди называют это системой, но строго говоря полигоны действительно имеют собственное сознание. Оно не похоже на твоё или моё, подземелье не может мыслить, но вполне способно реагировать на раздражители. И когда я вызвал волну, в которой ты поглотил то сознание из умертвия, я перешёл некую границу дозволенного подземельем воздействия. В качестве наказания меня лишили практически всех сил, сейчас, с точки зрения боевой магии, я даже до Подмастерья не дотягиваю. Однако у меня в рукаве всё ещё достаточно трюков, так что правдоподобно сымитировать живого человека не составило труда. Путь обратно на нижние этажи для меня заказан, так что я решил остаться и изучать тебя дальше. Почти уверен, что причиной возмущения подземелья была не сама вызванная мной волна, а тот факт, что ты в процессе заполучил ещё одно сознание.
Ух ты…
— То есть ты втёрся ко мне в доверие, чтобы исследовать, как лабораторную крыску?
— В целом, да, — не похоже, чтобы его терзали муки совести. С другой стороны, чего я ещё ожидал? — Надо сказать, что роль лекаря Лиората мне даже в чём-то понравилась, это было забавно.
— Но зачем ты меня спас?
— Да всё за тем же. Изучение протекающих внутри тебя процессов стоит десятков лет лабораторных исследований! — в его глазах снова зажглись огоньки азарта, похоже, это было единственное, что могло вызвать в нём хоть какие-то эмоции. — Ты даже не представляешь, насколько сложна и совершенна структура, управляющая твоими способностями! За это время я едва смог разобраться в её функциях. Знаю, что ты можешь присоединять к своему телу кости другой нежити или поглощать питающую её энергию смерти, однако даже близко не подобрался к пониманию сути этих процессов. Но теперь ты освободился от святого клейма и больше не должен отчитываться этой парочке, так что я могу взяться за исследования всерьёз. И очень надеюсь на твою помощь. Может быть, в процессе я смогу понять, как мне вернуть свои силы, это было бы просто отлично.
— Что я получу взамен?
Пару секунд он, молча, буравил меня взглядом, но, в конце концов, сдался. Ему нужно было моё добровольное сотрудничество, так что я, несмотря на то что был говорящей головой, имел на руках достаточно козырей.
— Я сейчас совсем слаб, но мои знания ничуть не уменьшились. И они включают в себя не только информацию о подземелье и его устройстве. Я могу помочь тебе увеличить эффективность твоих способностей, что уже совсем немало, согласись. Плюс моя магия способна на такое, что тому маленькому охотнику и не снилось. В том числе я могу создать для тебя практически идеальную маскировку, которую не раскусит ни один детектор энергии смерти. Без этого ты не попадёшь внутрь человеческих городов, в которых располагаются переходы на нижние этажи.
Ну что-то такое я и ожидал. И в целом такие условия мне более чем подходили.
Веск и кареглазая были неплохими спутниками, однако с ними я не мог быть полностью откровенен. С Лиоратом тоже стоило держать ухо в остро, в конце концов, он совершенно точно не был мне другом, но так как мы оба были нежитью, с ним я мог не думать о том, что делаю. Его мораль волновала столь же мало, как и меня.
— Договорились, — руки, чтобы пожать, у меня пока не было, но не думаю, что это было обязательным требованием.
С помощью Лиората мне удалось собрать себе временное тело. О том, как выглядит моя голова на тонкой шее птичьего скелета, я старался не думать. После чего мы вдвоём вышли из закутка, в котором прятались и направились на поиски уже нормального носителя.
Чем дольше я думал, тем яснее понимал, что несмотря на длящиеся по нескольку месяцев приступы вначале Гордыни, а потом и Гнева, в целом, я становился всё более нормален с человеческой точки зрения.
В начале, когда я только проснулся, моё поведение ограничивалось лишь какими-то совсем базовыми понятиями вроде «выгоды», «опасности» или «необходимости».
Потом в мой разум попала Жюстина, и я начал медленный процесс погружения в пучины звёздной болезни. Однако после того, как способность Подчинения пробудилась, и мой разум перестало застилать осознание собственного величия, следы Гордыни во мне остались.
Честолюбие, соперничество, гордость, в конце концов — это были уже вполне нормальные человеческие эмоции, которые я не испытывал до Жюстины.
Появился Авок, и, несмотря на то, что в итоге я превратился в практически безумца и маньяка, злоба или раздражительность сами по себе вообще-то были вполне естественными и адекватными эмоциями.
Значило ли это, что я постепенно, с каждым новым квартирантом, буду становиться всё более человечным? Зарывшись в саморефлексию, попытался понять, чувствую ли я, к примеру, сострадание к кому-либо, вроде к убитой кареглазой.
И быстро понял, что нет. Ни сострадания, ни вины. Я понимал, что нарушил данное ей когда-то обещание, но даже это не слишком-то меня волновало. Ну случилось и случилось, тем более что я в тот момент себя не слишком-то и контролировал, а она вынесла мне смертный приговор.
Интересно, если получу нового квартиранта, в какую крайность меня кинет тогда? Чёрт знает. В любом случае, если это случится, мне придётся это пережить. И, возможно, с этим мне сможет помочь Лиорат, оказавшийся далеко не обычным лекарем.
Демилич. Существо, по классификации монстров находящееся на ранге Катаклизма, следующем после Бедствия. Человеческие Архимаги и Герои были для него простой закуской.
К счастью для человечества, выходить за пределы Подземелья Некроманта ему не позволяла система полигонов. На своём сороковом этаже он жил в городе немёртвых под названием Оплот Карши, «на седьмом привилегированном ярусе, в районе повышенной опасности».
Он утолил моё любопытство, показав свой истинный облик. Полная острых клыков безгубая пасть, в которой перекатывался тонкий и чёрный от гнили язык, рваный провал носа, огоньки в глубине тёмных глазниц, серый и бугристый череп без единого волоска.
Его шрам остался, став лишь более грубым и неаккуратным и делая и так жуткий образ высшей нежити ещё более хищным. Действительно, страшная внешность, стоило признать, хотя, если увидеть Лиората со спины и не сильно приглядываться, его даже можно было принять за человека.
Демиличи были сильнейшим подвидом мёртвых магов. Лич, после — архилич, и демилич — на самом верху этой пирамиды.
Однако в норме, то есть вне полигона, они появлялись не так, как их младшие собратья. Их не поднимали некроманты, и они не рождались из концентраций энергии смерти. В отличие от простых личей и архиличей, подобные Лиорату выбрали такую судьбу сами.
Подвергнув собственную душу страшнейшему проклятью, они, умерев, воскресали без внешнего воздействия, получая в обмен на хладные тела вечную жизнь. В Подземелье Некроманта тем временем всех демиличей создавала система, как и остальную нежить.
Всех, кроме моего нового знакомого. Обстоятельства сложились так, что Лиорат получился из пересечения этих способов. Как и Авок, он был живой душой, попавшей в полигоны из человеческого мира, однако, в отличие от моего затихшего квартиранта, демилич сам захотел умереть.
Он был очень сильным некромантом, но, едва не погибнув от одного из своих заклинаний, решил опередить судьбу и провёл тот самый ритуал превращения в демилича. Вот только вместо того, чтобы воскреснуть в человеческом мире, он оказался в Подземелье Некроманта.