Единственный доступный сейчас способ получения схемы лабиринта — методичное изучение всех его комнат и коридоров. Проблема в том, что, в отличие от склепов третьего этажа, это место являлось лабиринтом в худшем смысле этого слова.

Все комнаты были очень похожи, отличались лишь какими-то незначительными деталями типа узоров на потолке или каменной кладки стен, проходы между ними петляли во все стороны и даже вверх и вниз, иногда можно было оказаться в комнате, из которой вышел, даже этого не поняв.

По противникам в комнатах тоже ничего нельзя сказать, они каждый раз были новыми, и никто за всё время существования подземелья так и не смог выявить хоть какую-то закономерность. В один день тебе могут раз за разом попадаться такие вот чудища, как этот мишка, а в другой ровно в тех же комнатах будут зомби-хомяки или тушканчики, с которыми даже Хойм справится, несмотря на свою бесполезность.

Лабиринт был совершенно хаотичен и имел далеко не один подуровень, причём то, что ты двигался вниз, вовсе не значило, что ты приближаешься к проходу на следующий этаж.

Я мог бы попытаться исследовать его самостоятельно, вот только отметки на стенах тут исчезали преступно быстро, а противники появлялись заново, стоило тебе выйти из комнаты и зайти за поворот коридора. Так что я заблудился бы уже через пару часов.

Оставалось лишь составлять карты комнат, тщательно записывая все отличительные черты, чтобы в следующий раз знать, где ты оказался. Обычно авантюристы занимались этим в процессе, таская с собой по лабиринту толстенные книги с описаниями всех комнат, переходов, поворотов и тупиков.

И остальные члены моей новой группировки действовали именно так, однако благодаря Хойму я мог избежать этого кошмара. Менталист постоянно держал связь с городом, а точнее с человеком в Костяном Храме, который сидел в заваленном бумагами кабинете и тщательно документировал все слова моего бородатого спутника.

За три с половиной месяца, прошедших с создания Костяного Храма, “карта” шестого этажа, состоявшая из зубодробительных по своей сложности схем переходов между залами, разрослась стараниями моими и моих подчинённых до нескольких тысяч комнат.

Однако проход на следующий уровень так и не был найден. То ли нам катастрофически не везло, то ли создатели полигонов задумывали этот уровень как пытку по типу той, в которой тебе на лоб капали капли воды, иного объяснения я не видел.

Ведь если ты заблудишься и не сможешь найти дорогу обратно ко входу, тебя будет ждать неизбежная смерть либо от лап какого-нибудь зомби, либо банально от голода. А попав на алтарь возрождения, тебе придётся начинать всё заново, поскольку твои записи остались на трупе вместе со всем остальным инвентарём.

Мне-то хорошо, я — бессмертный, хотя перспектива бродить в этом лабиринте вечно была тоже, мягко говоря, не радужной.

В результате я уже сотню дней практически безвылазно торчал в этом чёртовом лабиринте, и постепенно спокойствие начинало проигрывать тихому бешенству. Вон даже на Хойма срывался по поводу и без, хотя в целом, если не считать его плаксивости, работал он отлично: ещё ни разу не было случая, чтобы нам нужно было возвращаться из-за того, что мы потерялись.

Между тем некро-медведь, похоже, устал ждать, пока пройдёт моя задумчивость, бросившись на меня в лобовую атаку. Однако от всех этих мыслей я передумал давать мишке время. Шестой этаж Подземелья Некроманта мне уже откровенно надоел, так что, чем раньше я отсюда выберусь, тем лучше.

Подчинение. Мишка, несмотря на свою явно невероятную физическую мощь, до моего уровня не дотягивал, так что обезвредить его не составило большого труда. Зомби, у которого в глазах вместо обычного для всей нежити чисто-белого огонька вспыхнул густо-фиолетовый, словно лишился сознания, рухнув на пол комнаты прямо посредине рывка.

Один удар булавой в череп, и в меня устремился неслабый даже спустя столько времени поток энергии смерти. Единственным плюсом лабиринта был довольно стабильный её приток из-за огромного числа разновидностей обитающей в нём нежити. Деактивировал способность.

Кстати, последовав совету Лиората, я начал развивать не только Усиление, но и первую свою полученную способность. И вскоре смог найти Подчинению куда больше применений, чем думал, у неё есть.

К примеру, я мог не подчинять противника полностью, а, грубо говоря, сковать его разум, замедляя и делая более уязвимым для моих атак. Или другая фишка, я мог скрыть от цели воздействия своё присутствие, что-то вроде отвода глаз.

Пока что это не было умением первостепенной важности, но, если мне однажды придётся, скажем, пробираться в охраняемый нежитью замок (мало ли, куда меня занесёт), это точно будет полезно.

Позвал Хойма и, пока тот документировал комнату и отправлял её описание нашему картографу, чтобы тот проверил, новый ли это кусок лабиринта, или мы тут уже были, присел у стенки и закрыл глаза. Отдых мне, понятно, не требовался, однако думать так было удобнее.

Мысли мои занимало будущее. Сейчас уже было понятно: чтобы добраться от входа в лабиринт до помещения с боссом и, соответственно, пути на следующий уровень, нужно было пройти не менее сотни комнат, и это с учётом того, что не будет допущено ни одной ошибки, и на каждой развилке я буду поворачивать, куда надо.

По имеющимся слухам, я мог предположить, что до успеха нам осталось немного, так что возьмём число в сто комнат за основу. Лёгким шагом коридоры между комнатами проходятся за пять-десять минут, если усреднить, то получится около семи.

Бои с нежитью для меня, в целом, можно сократить до минуты-двух, поскольку одиночные противники против Подчинения, считай, бессильны. Итого в среднем восемь-девять минут на комнату, округлим до десяти для подстраховки. Тысяча минут это сколько… часов шестнадцать?

В целом, немного. Для меня. А живые? Покушать, поспать, плюс опять же столько подряд никто не пройдёт, нужен отдых, да и сражаться с нежитью в моём стиле они не смогут.

Возникал вопрос: на что мне, нежити, переживать о людях, которые, стоит им узнать о моей сути, набросятся на меня с мечами и магией? Но я ведь теперь был главой наёмнической группировки, как бы это меня ни удивляло.

Мне не слишком нравилось отвечать ещё и за подчинённых, которых за эти три месяца появилось неожиданно много. И как только Норт справлялся? Однако пользы от них было куда больше чем проблем, тем более что многие организационные вопросы неожиданно взял на себя Лиорат.

Да и уже жалко было просто бросать такой труд, просто исчезая в переходах седьмого этажа. К тому же за прошедшие месяцы с помощью Костяного Храма я получил шикарную экипировку, кучу полезной информации о городе, следующих этажах подземелья и полигонах в целом.

А ещё, самое главное, проверенные слухи об уникальном боссе-личе на седьмом уровне, с большой вероятностью являвшемся запертой в нежити живой душой, так мне необходимой.

С моим продвижением по этажам полезность группировки, скорее всего, начала бы снижаться, однако пока что ещё было большое пространство для роста. Не считая меня и Лиората с нашими способностями, Костяной Храм уступал по силе даже Стальной Крови Норта, так что ещё можно было развиваться и развиваться.

Привлекать новых людей, выполнять различные поручения в городе, собирать энергию смерти в походные кристаллы… вместе со всем этим придут и новые доспехи, и оружие, и более раскидистое древо слухов, и помощь с поиском для меня каких-нибудь интересных костей. Сейчас возможности по изменению тела были мной подзабыты в силу обстоятельств, но кто знает, что будет дальше…

— Я готов, — Хойм подал голос, вырвав меня из размышлений, которые, если честно, я вёл уже не первый десяток раз. — Судя по всему, мы тут ещё никогда не были.

— Отлично, — новые комнаты означали расширение карты. — Куда дальше?

— Предлагаю пойти прямо, — зрелище некро-мишки, лежащего с раздробленным черепом в куче собственных кишок, как ни странно, заставило менталиста собраться и посерьёзнеть.