Однако, и этого стоило ожидать, Агнес незамедлительно встала за сторону Паланиты. И это даже несмотря на то, что в тот момент, когда рыжая выдавала свою тираду, глава нашего небольшого отряда смотрела на неё с недовольством, явно не одобряя беспочвенную ссору.

Уж не знаю, что двигало Агнес: женская солидарность или ненависть ко всему роду мужскому, но на меня обрушился настоящий поток ругани, куда более грубой, а также снабжённой магическими ударными волнами в каждом слове. Недобрым словом были помянуты мои родители, не научившие “тупую скотину” правилам общения с “приличными леди”, и, если бы мама с папой у меня, правда, были, я бы точно возмутился таким эпитетам в их адрес.

Не менее красочно были описаны шлюхи, с которыми я до сих пор общался и исключительно которым я имел право говорить такие мерзости. Я, естественно, не оставшись в долгу, ответил, что в последнее время общаюсь исключительно с ними тремя. Тут к спору присоединилась старуха, услышав оскорбление уже в свой адрес, и они насели на меня толпой. Причём пухлые губки якобы оскорблённой и ущемлённой Паланиты выдавали рулады ничуть не хуже, чем у её старших товарок.

Я старательно отбивался. Уж в чём-в чём, а в оскорблениях я был достаточно хорош. Но в какой-то момент истерички начали буквально давить меня звуком. Мои ответы, всё ещё, как мне казалось, достаточно остроумные и хлёсткие, стали буквально не слышны, и, почувствовав свою силу, бабы удвоили напор.

“Спас” меня молчавший всё это время Шут. “Давайте успокоимся, в конце концов, нас всех на это задание отправил лично Палонт”, — его тихий голос неожиданно смог пробиться сквозь всё нараставший ор, и перепалка как-то сама собой сошла на нет. Агнес противиться воле своего идеала не могла, а две её подпевалы не решились продолжать без участия главной. В итоге меня, взбешённого до крайней степени, мечник потащил куда-то в сторону. Карадор, проводив нас пристальным взглядом, вернулся к своей трапезе.

Лишь когда мы отошли на несколько десятков метров, и я немного остыл, перестав прокручивать в голове один план кровавой казни за другим, Шут остановился, сделал в воздухе какой-то непонятный пасс рукой и, обернувшись на маячивший между деревьев огонёк костра, заговорил.

— Ганлин, можно поговорить с тобой откровенно?

Начало было таким неожиданным, что я даже на секунду забыл про Агнес и её шавок.

— Нууу… давай.

— Я знал, что нечто такое произойдёт и ждал этого, чтобы убедиться.

— Убедиться в чём?

— В том, что тебе они ненавистны также, как ты — им, — улыбка с лица Шута испарилась, словно её и не было, и теперь стало видно, насколько острыми и хищными были черты его лица.

— И, как, убедился? — огрызнулся я, чувствуя себя каким-то кроликом для опытов.

— Более чем, — кивнул мужчина. — И я хочу предложить тебе кое-что.

— Внимательно слушаю, — судя по его лицу, предложение состояло не в сборе букетиков для наших прекрасных дам.

— Ты, конечно же, знаешь, что мы несём и куда, — это был даже не вопрос, просто подводка к следующему предложению. Жемчужинку-яйцо-маяк драголича мы обсуждали на каждом привале. — Ты знаешь, сколько оно стоит?

Опа! Что это тут у нас? Ещё один желающий присвоить себе МОЕГО драголича? Ну-ну, хотеть ты, конечно, мог что угодно, я даже готов был тебе подыграть. Вот только продавать эту жемчужинку я никому не собирался.

— Точно не знаю, но уверен, кучу денег, — ответил я, стараясь придать голосу как можно более алчное выражение. После того, как в моей черепушке обосновался Рух, это давалось легко.

— ГОРЫ! — хихикнул Шут, на секунду вновь становясь тем весельчаком, которого я знал все эти дни. — Куда больше чем то, что нам обещал Палонт за успешное уничтожение драголича.

— Это да, вот только она висит на шее у пикового Магистра, — сказал я, решив прикинуться дурачком. — Как ты предполагаешь забрать её, не поставив в известность Агнес?

— О, поверь, когда я заберу у неё яйцо, она об этом узнает! И она, и Паланита, — в голосе Шута послышались какие-то полубезумные нотки, но мне от этого стало даже легче. Это означало, что мечник не хладнокровный притворщик, а человек со своими тараканами, на которых можно будет попытаться сыграть. А ещё это означало…

— Ты что-то готовишь… — я тоже не спрашивал.

Справиться с Агнес в открытом бою у мечника не было и шанса, застать врасплох тоже. Несмотря на свои замашки, Агнес была лидером группы не просто так. А значит, он собирался как-то схитрить, подстроить подлость или ещё что.

— Не только подготовил, но и уже начал осуществлять, — облизнув губы, словно кот в предвкушении банки сметаны, ответил Шут.

— Яд? — понял я.

— Именно! Я стараюсь, чтобы каждая из них хотя бы раз в день принимала по дозе. Паланите и Рауке поменьше, так, в качестве профилактики, чтобы Агнес не заподозрила странностей во вкусе пищи, а нашему драгоценному лидеру хорошие порции, чтобы всё тело пропиталось.

— Но?

— Что “но”? — Шут тоже попытался сыграть карту глупца, но я не собирался этого ему позволять.

— Если бы всё шло по твоему плану, ты бы не стал меня в него посвящать, как бы я ни ненавидел этих троих. При любом раскладе целый куш лучше половины. А так как я не пью и не ем, на мой счёт у тебя изначально должна была быть отдельная задумка.

Мужчина помолчал, пристально меня разглядывая.

— А почему, кстати, ты ничего не ешь и не пьёшь? — попытался он уклониться от ответа.

— Не твоё дело, — отрезал я. — Отвечай на вопрос. Будешь юлить — я тебя, конечно, не выдам, но и помогать не стану.

— Да, ты прав, — в конце концов, кивнул Шут. — Агнес оказалась крепче, чем я думал. Мы прибудем на место уже через пару дней, а эффект яда проявляется слишком слабо. Если бы я попытался справиться с ней один, с очень большой вероятностью умер бы.

— И ты решил, что лучше сделать меня союзником. Резонно, никаких вопросов.

— Ну так что? Ты в деле? Если согласишься… готов отдать тебе рыженькую, — мечник снова облизнулся. А, вот оно что! Ну тут уж извини, этот грех я ещё не постиг.

— Можешь забирать, я не претендую.

— Чего это ты? — такой ответ Шута явно удивил. — По тому, как ты на неё рявкнул, я решил, что…

— Она просто меня выбесила.

— Ну… ладно, не важно. Всё равно, неужели не хочешь? Мне-то полненькие больше нравятся, но даже я не могу не признать, что она очень хороша. Накачаем их, у меня и на Героя хватит, и поделим. Старуху прибьём, конечно. Или ты?..

Как-то неприятно было про это говорить. Не потому, конечно, что я переживал за будущее кого-то из этих истеричек, и не потому, что был блюстителем моральных устоев, а потому, что разговор шёл о том, чего я, в принципе, не понимал и не мог понять.

Казалось, что Шут надо мной издевался, хотя очень вряд ли. И, скорее всего, дело было даже не в мужской солидарности, а в том, что он хотел создать видимость нашей полной равнозначности в предложенной затее.

— Нет, — снова ответил я на недосказанный вопрос. — Мне это не интересно, закрыта тема. Я тебе помогу, можешь не переживать. Расскажи только подробности.

План Шута, на самом деле, был донельзя прост. От того яда, или что он там подсыпал женщинам в пищу, они должны были стать слабее с точки зрения магии. Не совсем понял подробности, но суть была в том, что это снадобье уменьшало количество энергии, которое можно использовать за раз, а значит, не даст им использовать сильнейшие заклинания.

Когда мы окажемся на месте, мы с мечником должны были напасть на ослабевших магесс, и, воспользовавшись общей кутерьмой, ведь дело будет на поле боя, отобрать мешочек с маяком.

В лучшем случае заполучить для Шута одну или сразу обеих женщин в личное пользование. По его словам, после определённой концентрации яда в организме эффект станет постоянным, и сделать что-то Агнес и Паланита уже никогда не смогут.

Не знаю, как он вообще контролировал прогресс, по каким-то внешним признакам или ещё что, да и не особо углублялся. В том, что это хитрая, подстроенная мне ловушка, я очень сомневался, слишком уж это было бы сложно. Захоти эти четверо по-настоящему от меня избавиться — просто набросились бы всем скопом, я ничего не смог бы сделать. Вряд ли даже убежать смог бы.