У продвинутого Катаклизма таких единиц могло быть под триста. Конечно, боевую мощь чисто энергией оценивать было глупо, и каждый член моего небольшого отряда мог демонстрировать мощь далеко за границей этих условных значений.
Но и у существа, жившего долгие тысячи лет, не могло не быть своих козырей вроде живого оружия и особых умений. В сухом остатке выходило, что мы были в полной жопе… впрочем, когда было иначе?
— Мы рыскали по всем мирам несколько месяцев, пытаясь найти следы ауры Повелителей, и всё тщетно. Кто бы мог подумать, что для того, чтобы найти вас, будет достаточно воспользоваться приглашением на столь банальным приём.
На возвышении тронного зала, где после завершения банкета должен был воссесть новоиспечённый император, стояла невысокая фигура. Сгорбленный старик, облачённый в подметающий пол халат с изображениями каких-то древних рун, опирался на сильно изогнутую трость.
Его лицо было сморщенным, кожа висела складками, кончик длинного крючковатого носа закрывал верхнюю губу. Однако далеко не это привлекало внимание в первую очередь. Выше линии висков на его голове не было ни клочка кожи и плоти, только гладкая белоснежная пластина черепа, как и халат, покрытая вязью мелких закорючек.
Не менее жутко смотрелись чёрные провалы на месте отсутствующих глаз. Более того, когда он, говоря, открывал рот, за зубами не было видно ни языка, ни нёба, ни чего бы то ни было ещё, лишь та же тьма.
— Каким же, позволь поинтересоваться? — мне надо было тянуть время. Столько, сколько возможно. К счастью, уже явно не сомневавшейся в своей победе Владыка был не против немного поболтать.
— Слухами. В какой-то момент я подумал: даже если вы и скрываете свои ауры, с характером, как у тебя, будет в принципе невозможно не ввязаться в какое-нибудь масштабное дело. И так как ваша сила уже стоит на вершине всех миров, в этом неизбежно будут участвовать Катаклизмы. Мне оставалось только разузнать, где в мире мёртвых в последнее время происходили потрясения такого уровня. Государственный переворот в одной из крупнейших империй — тут даже думать не надо.
— Похоже, вы успели меня хорошо изучить, пока следили за моей жизнью. А вот я о тебе ни слухом, ни духом. Может, представишься?
— Не слышу уважения в голосе.
— Не считаю нужным уважать тех, кто собирается меня убить.
По залу разнёсся сухой смешок.
— Да, именно поэтому за тобой было так интересно наблюдать, в отличие от нескольких предыдущих сосудов. Все, как на подбор, хлюпики и терпилы. Жаль, что придётся тебя прикончить, но страшно подумать, что будет, если дать тебе ещё времени. К сожалению, ты не смог удержать своё эго. Останьтесь вы в тени — вероятно, прожили бы подольше и, скорее всего, смогли бы вырасти ещё немного, возможно, даже смогли бы оказать небольшое сопротивление. Но сейчас всё бесполезно. И спешащие сюда твои друзья тебе не помогут, лишь умрут быстрее.
На банкете присутствовали не все. Агнес сопровождала Лиру и Миасу на рабский рынок, где они собирались прикупить “закусок”, чтобы в предстоящем пути мне не приходилось постоянно поить парочку своей кровью,
Карадор стоял в конюшне дворца, а Сиора осталась в городе Атолли. Теперь же все они спешили сюда, получив сообщения с помощью пространственной магии Найса. На то, что горожане увидят байцзе, уже было наплевать, всё равно мы были раскрыты.
— И всё-таки, может быть, назовёшь себя?
— Как угодно. Моё имя Маркам Боук Вассат Иль’Дарихон, Белый Туман.
— Неприятно познакомиться.
Старик снова рассмеялся.
— Ну, раз с любезностями покончено, пора умирать.
— Прошу прощения, но я пока не собираюсь на тот свет.
Я достал из-за пояса Гуйар и принял боевую форму. За моей спиной уже встал, также выросший до истинного облика Рагок, по сторонам — Лаэна, Веск с Найсом, которым больше не было никакого смысла скрывать дворец барьерами и иллюзиями, а также Буль.
Сквозь запертые двери тронного зала, сорвав тяжеленные створки с петель, воровался Карадор, которому бежать было ближе всего, и, тихо заржав, остановился чуть сзади. Месяц назад мы сражались с пятью противниками и были практически уверены в победе, но сейчас, против одного-единственного врага шансы не то что на победу, но просто на выживание были ничтожно малы. Но даже если они были бы нулевыми, я всё равно не собирался сдаваться без боя.
— Ты действительно смел, как и твои помощнички, — Дарихон поднял свою трость, напоминавшую покрытый коростой и струпьями лук и аккуратно дотронулся её навершием до своего голого черепа. — Но в данном случае ты ничего не решаешь!
То, что произошло дальше, вышло за границы моего понимания нежити. Белоснежная кость, покрытая вязью рун, начиная от места касания трости вдруг стала быстро крошиться и распадаться, пылью опадая внутрь черепа. Когда череп мертвеца разрушался, за редким исключением это означало его неминуемую конечную смерть.
Однако этот Дарихон не только не упокоился, но и давящая аура, и так не дававшая нормально двигаться, с распадом его черепа лишь стала мощнее. Когда же вся кость окончательно рассеялась, из наполнявшей внутренности его головы тьмы вдруг вспыхнуло ярко-белое сияние, пробившееся также из его глазниц и рта.
— В атаку! — мешкать больше было нельзя.
Мы все шестеро бросились вперёд, используя свои самые мощные способности.
Я покрыл Гуйар Усилением, сгустившимся до твёрдости алмаза, а также запустил воспламенение энергии; Рагок с рёвом: “ВОЙНА!” — поднял свой молот, демоническое воинство на котором оскалило свои пасти и взревело в небеса, потрясая клинками; Лаэна влила в свои магические сабли столько энергии и силы молний, что они начали мелко вибрировать от переполнявшей их мощи; на лезвии Когтя Найса собралась невероятная пространственная магия, силы которой с лихвой хватило бы, чтобы разделить напополам с десяток горных пиков Пустого кряжа; Веск обратился в свою истинную форму, напоминавшую дымную человеческую фигуру с полной острых клыков пастью, и протянул к Дарихону острые когти, а кулаки Буля начали мерно светиться от напитавшей их энергии смерти.
Объединённой мощи этих атак было бы достаточно, чтобы начисто стереть с лица земли минимум полдюжины столиц империи Затхлой Крови, не оставив даже намёка на следы цивилизации. И теперь подобная мощь была направлена на одно-единственное существо. Вот только вероятность того, что это сработает…
За мгновение до того, как наш совместный удар попал в цель, тело Дарихона окутал клубящийся белый туман. Происхождение его прозвища больше не вызывало никаких вопросов.
На вид этот туман казался воздушным и невесомым, словно дым от курительного табака, но, когда Гуйар врезался в одну из его прядей, мне показалось что я ударил непробиваемую стену. Руки дико задрожали от отдачи, я едва не выпустил рукоять Кровожадного Короля, но останавливать атаку было нельзя.
Несмотря на то, что Владыка был намного сильнее меня, между нами пропала непреодолимая пропасть рангов. Я больше не был похож на муравья перед человеком, скорее на собаку перед закованным в доспехи воином. Шансов почти не было, но Владыка больше не мог просто раздавить меня по первой прихоти.
И если я буду бросаться в атаку достаточно яростно и буду иметь немного удачи, мне, возможно, удастся достаточно больно укусить своего врага. Тем более что вокруг меня таких собак было ещё пятеро, пусть и куда менее крупных и зубастых.
Взрыв разметал весь императорский дворец и несколько кварталов центра столицы, подняв в воздух тысячи тонн камней и дерева, а под нашими ногами образовался кратер глубиной в несколько десятков метров, в который тут же рухнул Рагок.
Я вскочил на спину Карадора и поспешил разорвать дистанцию, зависнув над плечом демонического герцога. После столь мощного удара нужно было хотя бы несколько секунд на то, чтобы привести энергию в равновесие, тем более что в поднявшейся пыли, дыме и энергетических вихрях что-либо различить было крайне сложно.