Вместо этого она полагалась на свою непробиваемую шкуру, чтобы избегать атак Дарихона, уворачиваясь от его дымных рук в каких-то считанных метрах. При этом уязвимые точки Лаэна использовала только чтобы дестабилизировать и замедлить туманные ладони.
Я успел увидеть, как мелькнула фигурка немейской львицы, окутанная золотом, а потом она полностью скрылась за белым туманом. Мгновение спустя разразилась очередная вспышка ауры, без сомнений, это был отголосок удара немейской львицы, а ещё спустя долю секунды сияющий силуэт вновь показался, преследуемый уже другой рукой икирё.
И могло показаться, что в этой борьбе за выживание не было ничего особенного. Но только что я ощутил силу последнего всплеска ауры Лаэны. И на этот раз, я был почти уверен, он превышал её предел уже как минимум на треть.
Спустя ещё несколько секунд, когда немейскую львицу настигла очередная ладонь, и ей вновь пришлось уворачиваться, я уже пристально следил за происходящим. Превышение максимума в полтора раза. Следующий — на три четверти, потом вдвое… в какой-то момент сила немейской львицы полностью превысила допустимые границы низшей стадии Катаклизма.
Лаэна была предельно сосредоточена на бое и не могла отвлекаться даже на долю секунды, я также находился под серьёзным давлением. Хотя с помощью Карадора эти туманные руки больше не представляли для меня серьёзной опасности, отправиться к немейской львице узнать подробности происходящего я, очевидно, был не в силах.
Так что потребовал объяснений у Сиоры. Байцзе, хотя и не была способна с точностью определить проявленный аспект своей хозяйки, вполне могла разобраться в его особенностях.
Наверное, я никогда не перестану поражаться этой странной мистической силе, что называлась “аспектом”. Способность едва ли не бесконечно наращивать мощь… в теории Лаэна таким образом могла добраться до уровня самого Дарихона и даже кого-то вроде королей монстров с пятьдесят первого этажа полигонов.
В реальности, естественно, это было невозможно, поскольку, даже если забыть о тратах энергии, тело немейской львицы начало бы получать урон от отдачи собственных атак. Но стоило помнить, что Лаэна пусть и имела мощное тело нечисти и всегда предпочитала ближний бой, всегда в первую очередь полагалась на свою скорость.
И наблюдать, как теперь она выдаёт атаки, мало уступающие по силе Рагоку, больше не уклоняясь, а, как и я, напрямую разрывая дымные руки… я был почти уверен: если ещё хоть один из нас проявит свой аспект, нашей совместной мощи будет достаточно, чтобы оказать икирё сопротивление.
К сожалению, похоже, третье к ряду чудесное преображение окончательно вывело Дарихона из себя.
— Надо было убить вас всех сразу! — взревела туманная фигура, и в следующую секунду всё заволокло белоснежной взвесью, я не успел даже среагировать. Вокруг была разлита сила тумана икирё, скрадывавшая также и звуки, и энергии, и я впервые за уже много лет полностью потерял ориентацию в пространстве. С трудом удавалось даже сохранять вертикальное положение, ощущения верха и низа стали размытыми, словно под водой.
— Не вдыхайте этот туман! — ментальная связь, установленная Сиорой, всё ещё работала, и я услышал мысли Найса у себя в голове. — Вообще постарайтесь полностью защититься от него энергией!
Слепой маг не стал бы говорить просто так, к счастью, в боевой форме я, в принципе, не нуждался в дыхании. Однако простого касания этого тумана нужно было избегать? Почему? Я не чувствовал от разлитой вокруг белизны никакой угрозы и почти никакой ауры.
Я сам бы предположил, что эта завеса — лишь маскировка, чтобы нам было сложнее уворачиваться от атак Дарихона. Впрочем, ответ пришёл тут же, уже от самой байцзе.
Если предостережение Найса, похоже, было чисто-интуитивным, то третий глаз рогатой львицы мог проникнуть в суть всех вещей, включая и этот туман. И когда я услышал объяснение байцзе, невольно ощутил пробежавший по спине холодок.
Белый туман, без сомнений, был в том числе и маскировкой атак икирё. Но в первую очередь он был проявлением аспекта Владыки. Опять же, точно определить его свойства Сиора не могла, но в общих чертах описать — вполне.
И аспект Дарихона, вероятнее всего, имел отношение к “забвению”. Этот туман, не казавшийся даже немного опасным, не просто мешал зрению, слуху и прочим чувствам, он буквально заставлял их исчезнуть. Как и силу, ауру, энергию и, что самое жуткое, даже душу и воспоминания.
Проведи мы в этом тумане хотя бы полчаса — от нас не останется ничего, кроме пустых оболочек, лишённых всяких признаков жизни и энергии.
Был один плюс. С учётом того, насколько большую область икирё пришлось покрыть своим белым туманом, чтобы поймать нас всех в “забвение”, его возможности для атаки, вероятнее всего, упали почти до нуля, а тело осталось без защиты.
Если мы нанесём удар и сможем повредить оболочку призрака, то вполне сможем выбраться из этой передряги. Вот только в этом тумане сам Дарихон был как рыба в воде, вольный перемещаться в любом направлении да к тому же создавать всякого рода иллюзии, тогда как мы не могли ощутить ничего уже в нескольких сантиметрах от тела.
Если бы я не сидел на Карадоре верхом, я, вероятно, потерял бы даже драголича, несмотря на связь наших душ. И даже третий глаз Сиоры не мог пробиться сквозь туман забвения, всё-таки байцзе пробудила его насильно, и результат не был идеален.
Бежать было невозможно. Чувство направления полностью пропало, и было бы уже хорошо, если бы никто из нас не врезался в землю на полной скорости. Даже попытайся я рвануть по прямой на полной скорости Карадора, Дарихон, скорее всего, сможет просто запутать меня и заставить наворачивать круги внутри белой тюрьмы.
С учётом его тысячелетнего опыта, уверен, он должен был разработать достаточно способов противостояния таким вот беглецам. Атаковать вслепую было тем более глупо… только что невероятно динамичный бой, где каждое мгновение могло стать решающим, полностью стих, обернувшись молчаливым стоянием в пустоте.
— У кого-нибудь есть какие-нибудь идеи?
Умереть в бою было ещё более-менее, но погибнуть вот так, в белоснежном тумане, бессильными, не способными даже увидеть врага, потеряв все воспоминания… я совершенно точно не собирался проигрывать вот так.
Однако ответом мне была тишина. Секунда, десять, двадцать, минута… я начал ощущать как исчезает энергия чёрного пламени, которой я окружил своё тело. Влияние белого тумана становилось всё больше. Но, в конце концов, в моей голове раздался тихий голос Найса.
— У меня есть идея.
— Говори.
— Ганлин, ты сможешь одним ударом уничтожить его тело? Или по крайней мере, ранить настолько серьёзно, что он уже не сможет нас преследовать?
Вопрос был более чем непростой. Но на самом деле думать мне даже не надо было. Потому что между попыткой уничтожить тело Владыки и смертью я бы никогда не выбрал смерть.
— Смогу.
— Тогда… тогда хорошо. Подготовься. Когда я скажу, атакуй точку перед собой всей силой, что только можешь собрать.
Голос слепого мага казался странным. Если у него был способ провернуть подобное, значит, он мог чувствовать меня и тело Дарихона. Но тогда почему он до сих пор не атаковал сам и не навёл нас через Сиору?
Однако объяснений я не дождался, и спрашивать сейчас было не время. Если мы сможем выбраться — я всё узнаю, если нет — значит, и узнавать не было смысла. Вместо того, чтобы ломать голову, лучше стоило подготовиться.
Власть… власть совершить невозможное. Я смог сделать это однажды, смогу и во второй раз. Тем более что, с технической точки зрения, по сравнению с объединением драголича с чёрным пламенем высвободить предельную мощь было намного проще. Мне всего лишь нужно было заставить своё тело атаковать с силой, на которую обычно я в принципе не был способен. Всего лишь…
Вокруг меня и Карадора взвился вихрь чёрного огня. Драголич подпитывал меня ранее забранной силой и даже более того. Я поднял Гуйар, уже вновь ставший булавой, над головой. В обычном бою такая атака была невозможна, так как, пока я бы к ней подготовился, меня бы уже сто раз убили.