Несмотря на разницу в количестве энергии, а также не будучи Владыкой в телесной магии, он умудрился увернуться от нескольких моих ударов, а потом уворачиваться пришлось уже мне. Вернее, защищаться. Уворачиваться было поздно.

Владыка нечисти, необычайно высокий, метров в десять, не меньше, очень худой старик с волосами и бородой цвета весенней травы, наконец, тоже решил присоединиться к веселью и запустил в меня просто колоссальных размеров огненный шар.

Сфера жёлто-оранжевого пламени не меньше пары километров в поперечнике перекрыла половину неба и продолжила бы расти, если бы не достала меня. И на этот раз взрыв был уже самый настоящий, причём настолько разрушительный, что, вполне вероятно, тряхнуло даже святой город, находящийся от нас в нескольких сотнях километров.

Хобарда в последнюю секунду из эпицентра взрыва вытащила как-то слишком быстро оклемавшаяся доска. Видимо, всё-таки слабенько я её приложил, надо было ещё посильнее и в челюсть, чтобы наверняка.

Да уж. Настолько мощную магию на мне ещё не использовали. Икирё использовал более тонкие и изящные заклинания, к тому же, по сути, являвшиеся частями его собственного тела, а высший орк сражался в ближнем бою, и его аура, при всей своей разрушительности, масштабом не шла ни в какое сравнение с этим маленьким солнцем.

Влив убойную дозу чёрного пламени в покрывающую тело броню, а также создав в пространстве вокруг себя кокон из Усиления, я закрыл глаза и прикрыл руками голову. Большего сделать было невозможно.

Взрыв смёл меня с места будто пушинку. Кокон довольно быстро треснул и раскололся, и я ощутил адское жжение, правда, не идущее ни в какое сравнение с комбинацией святой ауры и пыточной магии.

Однако перед столкновением я успел сместиться вбок относительно нацеленного на меня центра огненного шара, и мощь взрыва, продолжившая мчаться вперёд, в какой-то момент просто выбросила меня в сторону. Тряхнув головой, я с недовольством глянул в ту сторону, откуда меня унесло.

Сложно было сказать, как далеко я отлетел, но, судя по всему, на пару десятков километров так точно. Осмотрел повреждения. Броня неслабо так обуглилась, а в некоторых местах даже проплавилась насквозь, впустив огонь к мышцам, но ничего критичного. Как-то помешать сражаться это мне не могло.

Эх, они сами напросились. Я ведь хотел как лучше, просто исколотить их до потери сознания, сломать пару десятков костей тем, у кого были кости, и, возможно, вырвать Хобарду язык, но ничего больше. Взяв Гуйар поудобнее в руку, я влил в живое оружие полноценную силу Владыки.

И судя по радостному визжанию, Кровожадный Король от этого пришёл в полный восторг. Булава, в которую он обратился, начала буквально пульсировать от поглощаемой энергии, “зубы” Гуйара пошли волнами, то вставая дыбом, то почти сливаясь с поверхностью оружия, а в мою руку впервые за долгое время впились острые шипы. Однако я не возражал. Пусть пирует вволю.

Владыки, конечно, почувствовали, что я приближаюсь, а я почувствовал вновь обрушившиеся на меня ауры, но играть я больше не собирался и заранее активировал аспект, просто приказав боли исчезнуть.

И мои противники это тут же ощутили. Их ауры резко стали в разы сильнее под действием уже их собственных аспектов, вот только этого оказалось далеко недостаточно. И первым это почувствовал рыцарь смерти.

Даже не делая попыток замедлиться, я врезался в нежить на по-настоящему огромной скорости. Остановить меня у него не получилось даже на долю секунды. И так как я атаковал чуть сверху, чтобы не надо было думать о его коне, мы, словно падающий метеор, по нисходящей траектории устремились вниз, к поверхности бескрайнего океана.

Вдогонку за нами тут же устремилась плоскодонка, оказавшись у меня за спиной словно бы мгновенно, видимо, с помощью своего аспекта, и ударив кинжалами. Но к такому я был готов и с помощью силы аспекта, заранее, ещё со свистом пролетая мимо неё, запретил её оружию наносить мне урон.

Конечно, аспект не был абсолютным оружием, да и у девки была своя немалая сила, так что полностью избежать атаки мне не удалось. Лезвия с невероятной лёгкостью, словно горячий нож в масло, вошли в броню и почти на полпальца углубились справа в район ключицы, а слева — в шею.

Но боевая форма была физически значительно больше человека, равный урон для неё был куда менее серьёзен, к тому же она была лишена человеческих слабых мест вроде артерий, куда доска явно и метила. Так что, хотя я и ощутил лёгкий след дыхания смерти на затылке, до финала было ещё очень далеко.

А тем временем рыцарь, выставивший навстречу Гуйару жёсткий блок и отчаянно пытавшийся оттолкнуть меня куда подальше, наконец, не выдержал. С учётом продолжавшего стремительно расти веса Гуйара в моей руке, это было неудивительно.

Зубья Кровожадного Короля впились в броню на его плече, распоров её будто бумагу, а потом, коснувшись скрытой под доспехом кости, начали буквально пережёвывать её, двигаясь по поверхности булавы, словно я держал электропилу.

Меньше чем за секунду правая рука рыцаря была отгрызена от тела, после чего я со всей силы ударил кулаком скелету в незащищённую шлемом часть черепа, раздробив на осколки нижнюю челюсть и вмяв вовнутрь область носа. Получивший дополнительное ускорение рыцарь, слетев со своего верного коня, устремился вниз, к воде.

А я, завернув руку за спину невозможным для нормальной анатомии движением, схватил продолжавшую полосовать мою спину девку за щиколотку.

За те три секунды, что я разбирался с нежитью, она успела нанести больше сотни ударов, так что сейчас броня в районе плеч и шеи походила на решето, а плоть под ней кровоточила и адски болела.

Однако и доска не осталась безнаказанной. Дополненное Усилением чёрное пламя, что я зажёг вокруг своего тела, успело натворить немало. Её одежда, волосы и даже кожа на груди, руках и лице были сожжены, в некоторых местах до мяса. Я мог представить, насколько это было дико больно, но урок, похоже, получен ещё не был.

Выпустив из кровоточащей руки Гуйар, живое оружие от меня всё равно не отстанет, я схватил отчаянно вырывавшуюся девку второй рукой ближе к бедру и сделал примерно такое же движение, которым хозяйки в деревнях скручивают головы курицам. Обгоревшая доска, наконец-то, взвыла от боли, выпустила свои кинжалы и, похоже, потеряла всякую волю к борьбе.

Что, собственно, и требовалось, так что я просто отбросил её в сторону, а сам, поймав паривший неподалёку Гуйар, устремился назад, к оставшимся пяти Владыкам.

Меня снова встретил огненный шар, поменьше, однако на этот раз переплетённый с тёмной силой огромной амёбы, из-за чего из оранжево-жёлтого маленькое солнышко стало густо-бордовым, почти чёрным. Я, решивший встретить эту атаку в лоб и окутавший себя вихрем тёмного пламени, наверное, полностью потерялся на фоне черноты.

Впрочем, это только если смотреть глазами. В энергетическом видении чистое и яркое чёрное пламя было невозможно перепутать с грязной смесью энергий тьмы и крови.

И чистота победила. Багровое солнце было разрезано напополам, а я, даже ощущая дикий жар, подпекающий бока, не остановился ни на секунду. Пронёсшись мимо старика-нечисти, несмотря на использование магии огня, вероятно, бывшего кем-то наподобие энта, и отрубив ему походу обе ноги чуть выше колен, я бросился прямо в черноту амёбы-переростка.

И хотя и его, и моя силы были самой чернотой, разница между энергией тьмы и тёмным пламенем стала понятна сразу. Мне было больно, да, моя душа страдала и отмирала по крупицам, словно плоть во время гангрены.

Но облаку тьмы было куда хуже. Оно в буквальном смысле горело изнутри, и этот огонь без моей воли нельзя было потушить никакими средствами.

Не прошло и минуты, как я услышал раскатистый голос амёбы, рождавшийся где-то в недрах этого странного существа.

— Я сдаюсь! Прекрати!

Когда же я вылетел из его тела под солнечный свет, о своей сдаче тут же заявили и Хобард с тем тёмным киш-мишем, что поливали меня аурами. Они сто процентов не использовали никаких прямых атак, чтобы не разозлить меня слишком сильно и не отхватить больше положенного в случае поражения.