И когда зубья Гуйара с невероятно приятным для меня чавканьем впились в бок старика, что, по большому счёту, означало его смерть, я окончательно уверился как в правдивости этих образов, так и в благих намерениях их автора.
Что ещё удивительнее — похоже, подобные видения пришли не только мне. Трое из пяти других Владык почти одновременно со мной провели крайне успешные атаки, если не уничтожившие, то, по крайней мере, сильно ранившие их оппонентов.
А Хобард, воспользовавшись чем-то вроде вспышки ауры и почти сразу проведя невероятно удачную атаку, умудрился и вовсе за раз убить сразу двоих из четырёх противников. За секунду соотношение сил изменилось с шесть против двадцати семи на шесть против двадцати двух, а спустя ещё секунды три всё стало ещё лучше.
Буквально из пустоты, даже я не смог ощутить их появление, вынырнули трое отправленных в диверсионный отряд Владык и их стараниями в небытие отправились ещё две теневых твари.
Девять против двадцати — это уже было что-то, с чем можно было работать, тем более что те самые образы продолжали появляться в моём сознании. Скрытые тактики и планы противников, только что доставлявшие столько хлопот, оказались словно на ладони, и моё мнение об исходе этого боя кардинальным образом изменилось. Теперь я уже не сомневался, что мы не только сможем выжить, но и победим в этом бою.
За секунду я нашёл внизу Веска. Он, как и другие Повелители, уже тоже присоединился к битве и, хотя их ситуация не выглядела так оптимистично как наша, благодаря удачной диверсии перевес сил там тоже значительно уменьшился.
Бывший охотник, почувствовав мой взгляд, поднял голову и подмигнул. Сомнений не оставалось — всё это была его заслуга. Перед тем, как мы разделились, я сказал ему, что не могу представить, как аспект охоты можно успешно применить в открытом бою.
И теперь я без всяких споров был готов признать свою неправоту. Раньше я думал, что под “охотой” подразумевалось обычное выслеживание дичи. И первые способности аспекта Веска: маскировка и усилившееся восприятие — этой идее полностью соответствовали.
Но сейчас я был почти уверен, что “охота” в аспекте ученика Хижины имела куда более широкий смысл. Веск ведь, действительно, был охотником. Вот только не обычным, он был охотником на монстров, человеком, в обязанности которого не только входит выслеживание и добыча дичи.
Хижина учила всему, от способов получения информации от населения до техник правильного и максимально эффективного уничтожения врага. Это была “охота” Веска, и, похоже, именно на это опирался его аспект, который, объединившись с чтением мыслей дива, превратился в настолько невероятную способность.
Чтение врага. Его движений, атак, сильных и слабых сторон. С учётом того, что Веск теперь мог делиться этими образами с окружающими, это была идеальная способность для любой войны.
А ведь ещё была Сиора, которая, когда стабилизирует свою силу и вознесётся до Владыки, вернёт свою телепатию. Армия, не только способная на абсолютную синхронность действий, но и имеющая полное представление о любых манёврах противника… будет непобедима.
Я буду непобедим… Если, конечно, не встречусь с таким врагом, перед подавляющей силой которого любые уловки станут бесполезны, вроде Апокалипсисов. М-да… надо бы поскорее стать сильнее. Как можно скорее и как можно сильнее.
Дальше битва проходила, во всех смыслах, предсказуемо. Двукратный перевес в численности при учёте способности Веска и моей мощи, можно сказать, был ничем. Даже, несмотря на то, что больше половины сил и внимания я тратил на то, чтобы защищать остальных от слишком неприятных атак.
Когда вражеских Катаклизмов осталось лишь пять, они, наконец, поняли, что победа им не светит и обратились в бегство. Преследуя их, нам удалось убить ещё двоих. Остальные, к моему огромному сожалению, скрылись.
Но это, без всяких сомнений, была триумфальная победа. Не потеряв ни одного Владыки, нам удалось убить тридцать четыре старших Катаклизма врага и отвоевать трон тьмы. Среди Повелителей, правда, всё было куда менее радужно.
Я не мог защищать каждого из них по отдельности с помощью барьеров Ниарсана, лишь отгородил их поле боя, чтобы до них не долетали случайные отголоски нашей битвы, да и не особо следил за тем, что там происходит.
В результате из примерно ста пятидесяти младших Катаклизмов врага было убито лишь около девяноста, остальные сбежали вслед за своими лидерами. Из тридцати же наших Повелителей выжил всего двадцать один, а моя мёртвая армия сократилась почти на две трети. Довольно обидно, если вспомнить, сколько сил я потратил на её создание.
Правда, и тут была парочка хороших новостей. Рагок, которому для проявления аспекта, похоже, нужно было только сражение помасштабнее, смог поднять своей аспект войны ещё на ступень.
А это означало, что теперь бывшего паладина от статуса Владыки отделял лишь недостаток энергии, с чем я легко мог справиться. Веск, очевидно, тоже совершил прорыв и по возвращении легко мог претендовать на среднюю стадию Катаклизма. Лаэна и Лира, к сожалению, остались при своём, но тут уж ничего не поделать.
Ещё две хорошие новости касались уже лично меня. Во-первых, Карадор. Через нашу связь я ощутил: та преграда, что препятствовала его росту, пропала. И дело, на самом деле, было не в каком-то моментальном откровении и прорыве, как я думал. Всё-таки драголич не был полноценно живым и в таких вещах отличался от людей с их аспектами.
Всё оказалось куда проще. Дело было в моей боевой форме, которую драголич до сих пор непонятным мне образом копировал. Раньше, из-за отсутствия достаточного рабочего материала в виде обликов тварей теней, она была не совершенна, и Карадор не мог идеально интегрировать в своё тело чёрное пламя.
Но теперь, после убийства стольких тёмных тварей и даже нескольких Катаклизмов, материала для Похищения было вполне достаточно. И когда я усовершенствую боевую форму, а после драголич изменит своё тело ей под стать, его рост, как и в случае Рагока, станет вопросом лишь достаточного количества энергии.
А во-вторых, мы на пару с Гуйаром успели насобирать немало силы аспекта. Теперь нужно было лишь заставить булаву отдать эту силу мне обратно, а потом уединиться на пару дней, чтобы правильно её поглотить — и я вновь стану намного сильнее.
Однако перед этим стоило решить более актуальный вопрос.
— Можно что-то сделать, чтобы защита продержалась подольше? — я, моя команда, а также все Владыки висели в воздухе напротив трона.
— На самом деле созданные Апокалипсисами барьеры могут поглощать энергию из окружающего пространства, — Хобард уже традиционно взял на себя роль экскурсовода. — Процесс поглощения останавливается, пока их атакуют, но уже сейчас защита постепенно восстанавливается. Каждый час, пока он остаётся в покое, стоит где-то двух-трёх часов при активном нападении. По крайней мере, при условии, что общая сила атакующих будет примерно такой же, как у тех Катаклизмов, что мы только что победили.
— То есть если мы продержимся ещё дней пять-шесть, то барьер вернётся к оптимальному состоянию?
— Где-то так, да. Проблема в том, что остальные армии Апокалипсисов, сейчас атакующие другие троны, вряд ли просто будут этого дожидаться.
— Это я прекрасно понимаю… — я с силой потёр затылок. — И переместить трон невозможно?
— Могли бы — давно бы переместили, — огрызнулась из-за спины Хобарда доска Элоиза.
— Если такие умные, может быть, мне умыть руки? Сами попытаетесь сражаться с десятками вражеских Катаклизмов и защищать троны?
Ассасинша сглотнула. За сегодня барьеры Ниарсана спасали её жизнь минимум трижды, и её вряд ли бы устроило моё отсутствие в следующем бою.
— Прошу прощения…
— То-то же… — я замолчал, обдумывая возможные варианты решения проблемы. А потом мне в голову вдруг пришло достаточно рискованное, но при этом, возможно, спасительное решение. — А этот магический металл, из которого состоит трон. Он, вообще, что из себя представляет? На что годен?