Но, тем не менее, они всё ещё молчали, а их войска с тупым упорством продолжали атаковать троны. Что-то в этом было подозрительное, даже очень подозрительное. Но я никак не мог понять, хотя бы в каком направлении мне думать, и Ирма тоже ничего не видела.

Впрочем, стоял ли за этим бездействием какой-то грандиозный план, или Апокалипсисы были просто слишком нетерпеливы, чтобы без всяких стратегий и планов просто бездумно атаковать троны, пока что это в любом случае было мне на руку.

Я получил силу, достаточную, чтобы не уничтожать трон крови ради моментальной выгоды, как сделал это с троном тьмы, и следующим на очереди была атака на трон смерти.

В идеале мы должны были отбить и его, после чего перед обрушением барьеров трона ада получили бы фору больше чем в месяц, за который можно было бы, не торопясь, разобраться с оставшимися войсками Апокалипсисов, поднакопить силы и, может быть, даже провести пару вечеров в праздном безделии, в кои то веки.

Пока же — заняться Лаэной и поглощённой энергией аспекта…

— Мы можем кое-куда слетать?

Ирма появилась передо мной ровно в тот момент, когда я уже был готов начать раздавать приказы. Провидица, на самом деле, поступала так уже не в первый раз, чем меня изрядно подбешивала, но я старался не подавать виду. Накажу её, когда всё закончится, пока что она была чуть ли не самым главным моим активом.

— У нас нет времени, ты ведь сама знаешь.

— Это ненадолго, максимум пара часов.

— Ну, хорошо, вперёд.

Я сказал остальным, что отлучусь на время и приказал при малейшем признаке приближающегося врага не геройствовать и отступать, после чего мы с Ирмой устремились к горизонту.

— Не интересно, куда мы? — спросила меня провидица через пару минут молчаливого полёта.

— Ты всё равно не скажешь, если не захочешь, а когда будем на месте, я сам пойму. Так что мне лень допытываться.

— Скучный ты какой-то стал после получения святой силы, — улыбнулась гномиха. — Ещё не тянет добродетельных чудес творить?

— Единственное чудо, что ты от меня увидишь — это моё чудесное терпение в твой адрес. Я устал после боя. Либо ты говоришь что-то внятное, либо затыкаешься.

— Хорошо-хорошо, молчу.

Остановились мы ещё минут десять спустя, приземлившись на опушке подпалённого леса. После катаклизма вообще осталось очень мало мест в человеческом мире, что были бы обойдены боями и войной.

И хотя сейчас, благодаря активному вмешательству Владык, бо́льшая часть монстров, выбравшихся из полигонов, была довольно быстро устранена, такие вот полуразрушенные области стали практически нормой.

— И что?

— Вот, — Ирма ткнула пальцем в покосившийся тройной крест из грубо сколоченных палок, воткнутый в землю в нескольких метрах перед нами с засохшим венком из трав, накинутым на вершину.

Что это такое, я понял сразу — могила. Таких по всему человеческому миру было раскидано несчётное количество. Когда умирал человек, не принёсший заранее в церковь света денег за своё погребение и не имевший родственников, готовых оплатить похороны, всё, что его ждало — это простой деревянный крест на земляной насыпи.

А если человек умирал не дома, а где-нибудь в дороге, хоронили его обычно прямо на месте, особо не заботясь удобством покойника. Активировав энергетическое видение, я проник взглядом под землю и осмотрел уже полностью освобождённый от плоти скелет.

Если бы это был какой-то сильный маг или тем более воин, остаток его ауры должен был остаться в костях даже спустя века после смерти, но лежащий передо мной покойник, если и имел силу, то самых начальных рангов, Командир, максимум Лидер. И умер он явно уже давно, может быть, лет сто назад, если не больше.

— Ну и что это? Кто тут похоронен?

— А ты ещё не понял? — Ирма хитро улыбнулась. — Это твоя могила, Король Ганлин.

В первую секунду я понял её буквально и уже было подумал о том, что попал в засаду, но почти сразу до меня дошло куда более адекватное объяснение. Я ведь сам просил Ирму отыскать информацию о том, кем я был при жизни, до попадания в полигон. И она, похоже, нашла.

— Ты уверена?

— Вероятность того, что я ошиблась, минимальна. Можешь считать, что её нет. Это, правда, твоя могила, вернее, того человека, чья душа легла в основу твоей.

— Но он… — я на секунду замялся, — совсем обычный. Почти без энергии, похоронен где-то в лесу, без роду-племени, даже без имени.

— Это правда, имя я не смогла узнать. Но обычным он был только по меркам таких, как мы. Когда он умер, ему было уже за сотню лет, с такой небольшой силой это был уже излёт его жизни. Его мастерство воина, оттачиваемое, можно сказать, с рождения, было невероятным, но, к сожалению, у него не было предрасположенности к контролю энергии, так что добиться многого не получилось. По-настоящему жаль, побольше таланта в контроле энергии — и он вполне мог бы стать Лордом, а то и Повелителем. Однако вместо этого он умер, защищая небольшую деревеньку тут неподалёку от волны зверей. Это было девяносто лет назад, но жители продолжали носить на его могилу цветы в знак благодарности. А потом случилась катастрофа, и деревня была уничтожена нежитью.

— Как же слащаво, я просто блевать готов. Чего ты добивалась, рассказывая мне эту душещипательную историю?

Ирма подняла на меня взгляд, полный искреннего удивления.

— Ничего не добивалась, ты ведь сам сказал разузнать о твоём предыдущем воплощении.

— Вот только не надо ля-ля, — я взмахнул рукой и кости, поддерживаемые энергией, вылетели из-под земли, зависнув в воздухе в форме полноценного скелета. — Я не он. Он уже почти век кормит червей, а я жив и готовлюсь захватить мир. Не спорю, мне было любопытно узнать о своей жизни, но ты решила воспользоваться этим, в тихую навязав мне белую мораль. Думаешь, сменив энергию с тьмы на свет, я стал добрее? Насколько же въелась в массовое сознание эта мысль, если даже ты поверила в такую чушь? Открою тебе секрет, это так не работает, дорогуша. Я тот же больной садист и извращенец, которого ты знаешь.

Ирма вздрогнула. Я злорадно усмехнулся, наклонившись и заглянув потупившейся гномихе прямо в глаза.

— Да, дорогуша. А ты думала, что я тебя не слышу через стены? Я ведь не только Воплощение, но ещё и Совершенство, не забывай. Я вижу и слышу всё, что происходит в Костяном Храме, просто мне плевать, кем ты и остальные меня считаете и как называете, пока вы полезны. Но не думай, что ты имеешь право творить, что вздумается, потому что я тебя не трогаю. Это вообще моя могила, или ты и тут мне соврала?

— Нет-нет, всё сказанное правда! — она меня боялась, это было видно по её взгляду, и это доставляло мне огромное удовольствие. Может быть, существуют на свете короли, что правят честно и справедливо, заслуживая любовь и уважение народа. Но моим методом всегда была и будет старая добрая тирания.

— Хорошо, я тебе верю, — повинуясь моему приказу, кости вернулись в землю. Так или иначе, это всё-таки был я сам, было бы некрасиво просто оставить их россыпью поверх могилы. — Но предупреждаю, ещё раз выкинешь что-то подобное — я наплюю на все твои предсказания и просто задушу собственными руками. Уяснила?

Ирма активно закивала.

— Отлично. Возвращаемся.

В итоге это не заняло даже получаса. Два часа гномиха, похоже, заложила с расчётом на то, что я расчувствуюсь и начну плакаться ей в густые брови о том, как ошибался в своей жизни и как должен измениться.

Не дождётся. Ещё восемь часов спустя Лаэна стала старшим Катаклизмом, а я идеально усвоил около половины поглощённой силы аспекта, поднявшись до поздней стадии. Настал черёд попыток усиления своей команды.

И первым на очереди стал Карадор. Разрыв нами теперь был непозволительно высок, он бы сковывал меня и не давал сражаться в полную силу.

Поначалу я думал попытаться его тоже “перетянуть на светлую сторону”, но потом выяснилось, что, несмотря на полярно противоположные силы, мой белый и его тёмный огонь не конфликтуют ни капли, так что я решил оставить этот вопрос до более удобного момента.