Кипиш он, однако поднимать не стал. Обошлись с нами действительно довольно дружелюбно, Веск сказал, что это одна из самых гостеприимных спиралей на его памяти, так что влезать в конфликты сразу по прибытии не стоило.
Хотя, с другой стороны, такая тёплая встреча могла быть обоснована куда более прагматичными доводами в моём лице. Оставалось только надеяться, что Сора просто неплохой человек. Ну, ему оставалось надеяться.
Я собирался продолжать наращивать свою силу ударными темпами, чтобы в итоге можно было плевать на подобные нервозы по поводу главы спирали с самой высокой колокольни.
Эта самая Сора, кстати, была довольно сильна, физически точно сильнее Веска, и по человеческим меркам довольно привлекательна.
Не слишком высокая, с выделяющейся, но не чрезмерной мускулатурой, внушительными формами и настоящей львиной гривой цвета ржи, что отлично соотносилось с названием спирали … в неё, наверняка, ходили влюблёнными многие жители лагеря.
Я видел, как Веск недвусмысленно осматривал женщину, когда та от него отвлекалась. А ещё видел, с каким недовольством на это взирает кареглазая. Между ними точно что-то происходит.
Ещё был Кьют, представленный нам Сорой, её заместитель. Он мне не очень понравился и, как выяснилось, не мне одному. Веск, когда мы остались вдвоём в палатке, добрался до зама главы одним из первых в числе вещей, на которые стоило обратить внимание.
— Какой-то он слишком идеальный, понимаешь? Внешность у него эдакого рубахи-парня, готового и выпить с тобой бочонок пива, и набить тебе морду за понравившуюся обоим попку, и подставить бок под предназначенный тебе удар. У него такой голос, и смех, и всё поведение… но так не бывает. Вот ты, например. Ставишь во главу угла себя любимого, только не обижайся.
— С чего бы? Всё так и есть.
— Кхм… да. И ты в этом совсем не одинок. Но даже ты не однобок. В тебе есть черты характера сверх этого, которые делают тебя — тобой. А ведь твоей памяти и знаниям меньше года. Что уж говорить о нормальных людях, у которых за спиной опыт не одного десятка лет. А этот Кьют как будто состоит только из этого азартного дружелюбия вперемешку со страстью к бою, выпивке и женщинам. Ну, короче, не нравится он мне и всё тут. А своей интуиции я привык доверять. Пока никаких доказательств у меня нет, но я буду за ним следить. И ты тоже постарайся повнимательней к нему присмотреться.
— Я и не собирался ему доверять. Ни ему, ни Соре.
— Хорошо. Спираль — это самый стабильный и мирный тип лагерей, но даже тут нельзя расслабляться. Соре после странности с палатками я тоже не до конца верю.
— Ещё какие-нибудь ценные мысли?
— Это сарказм, или я не понял?
— Отчасти.
— Нет, больше никаких ценных мыслей, — каждый раз он очень забавно возмущался. — Я посплю. Если хочешь, можешь изучить лагерь.
— Может быть, попозже.
Веск завернулся в свой плащ, не став пользоваться предоставленными спальниками и не снимая брони. Я же, прислонившись к опорному столбу, задумался о тех впечатлениях, что охотнику просто не могли быть знакомы.
Люди. Много. Много живых людей. И если перед комнатой босса это были просто случайные встречные, с большинством из которых мне не суждено было пересечься больше, то сейчас я находился в центре лагеря на две сотни человек, каждый из которых будет жить рядом со мной, сражаться рядом со мной и, возможно, умирать рядом со мной.
Ощущения были… очень непривычные. Постоянно ожидал подвоха, когда они с воплями: «Сдохни, нежить!» — бросятся на меня в атаку. Как бы это в фобию или манию не вылилось. Хотя, конечно, тут дело не в страхе, с момента своего «рождения» я так ни разу его не испытал, оценивая происходящее лишь в категориях разной для меня опасности. Скорее, свою роль сыграли выработавшиеся за год стереотипы и инстинкты.
И сейчас некомфортно мне было именно из-за этих рушившихся стереотипов и игнорируемых инстинктов. Ведь мне придётся защищать этих людей, многих из которых я даже не узнаю по имени. И они, если обман не раскроется, тоже могут однажды спасти мою не-смерть.
Да уж, это всё точно будет куда сложнее всего, что было до этого. Если не в плане фактическом, с моей силой и количеством бойцов в спирали мне вряд ли что-то угрожало, то в социальном плане точно.
С ними ведь ещё знакомиться надо, а за последний час моё имя и так уже узнало больше живых, чем за всё предыдущее время. И не только знакомиться, ещё и общаться на постоянной основе по множеству различных поводов.
Ох, ты ж… как всё, оказывается, было просто на первом этаже — знай себе, бегай да сноси скелетам головы. И, наверняка, дальше будет ещё хуже. По крайней мере, однажды мне, наверняка, придётся заглянуть в город людей, созданный ими в безопасной зоне.
А это уже не сотни, а тысячи, может, даже десятки тысяч людей. Ладно, смог из логова кротов выбраться с одной целой рукой — смогу и с этим сдюжить. Всё-таки теперь экипирован я куда лучше. Главное — начать и не совершать необдуманных шагов.
А какой самый необдуманный шаг при попадании в сотенный лагерь незнакомых тебе человеков? Правильно, начинать со всеми брататься, лобызаться и обниматься. Чем кареглазая, конечно, сразу и занялась.
Поражался я иногда её характеру. Выдержать столько всего и при этом сохранить оптимизм и человеколюбие. Охо-хо-юшки. Чуяла моя костяная и теперь уже немного мясная задница, ничем хорошим это не закончится.
Ладно, в первый день точно ничего непозволительного себе позволять не станут, больно палевно. К тому же волны нежити никто не отменял, и я буквально всем телом ощущал, что следующая уже не за горами.
Но пока что можно расслабиться и припрятать в нашей палатке вещички. Опять же, в первый же день их никто не тронет, а потом у меня будет способ, как отвадить от них непрошенных гостей. Да и расспросить Веска потщательнее о близящейся волне стоило…
А, точно, он же заснул. Ладно, не буду будить. Настроение не то, чтобы его гневные тирады выслушивать. Будет что-то важное, он сам объяснит перед началом, я уверен.
Понять общее устройство Львиной Пасти было не сложно. В центре — палатки руководящего состава и сильнейших воинов, как показатель статуса, плюс ко всему это давало возможность в кратчайшие сроки успеть в любую точку, где требовалась помощь.
Следом узкое кольцо из обиталищ самых слабых и неопытных членов спирали. Таких в каждый момент времени было не больше трёх-четырёх десятков, но и защита им требовалась самая серьёзная. А следом шла полная мешанина из палаток воинов разных сил и способностей, зданий общего пользования типа душа или местного аналога трактира.
Да, в спирали было и такое. Сделано всё было настолько неупорядоченно вроде как специально. Во-первых, знаючи-умеючи все эти непонятные повороты и неожиданные тупики уже не играли роли и никому не мешали.
Во-вторых, в случае нападения на спираль не нежити, а других авантюристов, что случалось редко, но не было чем-то удивительным, противнику будет куда сложнее сориентироваться.
И в-третьих, если равномерно раскидать по территории как относительно сильных, так и более слабых бойцов, это не даст возникнуть ситуации, в которой неопытная группа будет зажата в клещи.
Конечно, в спокойное время все ходили, где хотели, за исключением разве что палаток Соры и её ставленников. Спираль не подразумевала слишком серьёзной субординации, и, если начистоту, кроме своей совести, тут никто не нёс ни перед кем ответа.
Однако во время «военного положения» слова вышестоящих должны были исполняться беспрекословно, всё-таки от этого зависели жизни. И они исполнялись. Это странное переключение между вальяжной расслабленностью и полной сосредоточенностью было, пожалуй, самым главным отличием спиралей от всех остальных типов устройства лагерей четвёртого этажа.
В первый раз, когда я стал этому свидетелем, даже не сразу понял, что произошло. Стоило над Львиной Пастью разнестись сигналу тревоги, как только что беззаботно отдыхавшие вместе бойцы резко вскочили, смотря друг на друга совсем иными глазами.