Во-вторых же, тело кощея, на убийство которого Галаста потратила кучу времени и сил, тоже уже приблизилось к своему лимиту. Так что значительно сильнее таким путём я бы всё равно не стал. Куда выгоднее сейчас было копить энергию на Усиление и Подчинение, а не пытаться извернуться в рамках этого тела.
В итоге мы с Лирой, быстренько пробежав по этажу и поубивав какое-то количество нечисти, отправились дальше. И если двадцать третий этаж был отведён нечисти, то на двадцать четвёртом, в мире огня и пепла, властвовали мёртвые демоны. Речь, конечно, шла не о всяких огненных или лавовых элементалях, а об обычных, насколько это слово тут вообще применимо, демонах.
Импах, чертях, дьяволятах и всех прочих их старших братьях. Будучи не в полной мере живыми в привычном человеку смысле, умирали демоны вполне по-человечески. Перерубленная шея, пронзённое сердце или слишком большая кровопотеря гарантированно отправляли порождение адской бездны в могилу.
Другой вопрос, что живучесть некоторых демонов иногда доходила до того, что даже отделённая от тела голова могла существовать ещё около минуты, а если её приставляли обратно, всё срасталось за несколько часов. Но смысл от этого не менялся.
И, соответственно, поднять умершего демона можно было с таким же успехом, как и любого другого мертвеца. Правда, по словам Галасты, это было куда труднее, чем человека примерно того же уровня.
И неприятностей этот уровень доставил немало. Во-первых, как и с нечистью, из демонов почему-то набиралось очень мало энергии смерти. А во-вторых, даже став нежитью, демоны не растеряли своих главных особенностей: дикой силы и бесконечной подлости.
Присущи эти черты, правда, были разным видам выходцев из преисподней, но ситуацию это не улучшало. Условно, всю нежить двадцать четвёртого уровня можно было разделить на две категории: демоны и демонята. И это разделение никак не было связано с опасностью.
Демоны-нежить получались из мощных сынов преисподней, примерно таких, в какого превратился Игор. Без превращения в свою звериную форму или Усиления я был совсем ненамного сильнее их, а в отрядах, патрулирующих уровень, зачастую было около десятка таких, а то и больше.
Так что мне каждый раз приходилось активировать превращение, чтобы экономить энергию. А поскольку бой с Ядгаром, пусть и дал мне понимание моих новых возможностей, ни в коем случае не довёл их до совершенства, в каждом бою я старался уяснить о Похищении и его последствиях ещё немного. Из-за чего, увлёкшись, иногда попадал впросак.
Но куда больше нервировали демонята: импы, черти и им подобные, не отличавшиеся особой физической силой, но в противовес этому наделённые коварством и владевшие магией. Я сам, не нуждаясь в отдыхе, оставался практически в безопасности, безостановочно мониторя окружающее пространство. А вот Лира…
Сколько раз я спасал эльфийку, которая, казалось бы, была даже сильнее меня, не сосчитать. Ловушки, от самых примитивных до скрытых магией, подлые удары из-за поворотов, попытки отравить разбросанные по уровню источники, к которым мы периодически приходили набрать воды и так далее.
Пару раз какие-то особенные импы материализовывались из воздуха прямо за спиной девушки и пытались напасть. И мне не оставалось ничего иного, кроме как защищать эту дурёху. Конечно, можно бы было дать ей помереть. Одного раза, наверное, хватило бы, чтобы она достигла уровня Героя и стала практически неуязвима для местных забияк. Но я прекрасно понимал, что в этом случае дальше путешествовать Лира точно не захочет.
Проблема была в том, что святой деве эльфов всё и всегда давалось легко. Учёба, тренировки, спарринги, охота — другие ей не поддавались, но благословение природы само по себе давало невероятную фору. И вполне понятно, почему король эльфов отправил свою подопечную в полигон. Девушке нужен был вызов, настоящая сложность, на грани смерти, чтобы она не просто стала сильной, но и срослась с этой силой.
Вот только двадцать третий уровень был для неё слишком прост. Мёртвая нечисть, “к большому сожалению”, не имела никаких особых навыков вроде ядовитых, кислотных или огненных атак, не обладала свойственной настоящей нечисти живучестью и регенерацией, а потому не создавала нам никаких трудностей. И Лира, почувствовав своё превосходство, пожелала двигаться дальше.
А вот демоны сразу подняли сложность практически до границы её возможностей, если не выше. Думаю, не будь меня рядом, она была бы намного внимательнее и осторожнее. Но от случайностей это её всё равно бы не застраховало, и довольно быстро Лиру ждала бы смерть.
Я уже даже думал вернуться на уровень выше, чтобы она всё-таки потренировалась на тех же троллях или змеелюдах, когда она всё-таки показала первые признаки улучшения. Похоже, у эльфийки в голове переклинило что-то нужное, потому что изо дня в день количество раз, когда я должен был её вытаскивать из самых разных передряг, неуклонно уменьшалось.
Она становилась собраннее, осторожнее, предусмотрительнее. Научилась спать вполглаза — навык, жизненно необходимый любому приключенцу. Ела свои листья она теперь не десять минут, а всего десяток секунд, раскусывая и старательно пережёвывая и проглатывая горькие зелёные пластинки.
Даже после объявления привала она больше не падала на землю, жалуясь на жару, хотя ей, как Воителю, должны были быть глубоко безразличны и куда более высокие температуры, а лишь молчаливо кивала и, присев у стены, начинала копаться в своём мешочке.
Её прогресс снял часть бремени с моих плеч, а ещё от немалой части я избавился уже сам, банальным накоплением энергии из поверженных демонов. Всё-таки, как бы мало в пропорции к их силе её не было, это был двадцать четвёртый этаж, и местные монстры, по определению, не могли быть слабыми.
Свободной энергии у меня теперь было около пятисот единиц, что вплотную приблизило меня к самому пику стадии Побоища. А там и до Бедствия уже было недалеко. Определённый мной “безопасный уровень” для появления в городе Бирюзовых Врат я давно перерос.
Однако, как это всегда со мной происходило, спокойная (в моём понимании) жизнь закончилась, только-только начавшись. Случилось это дней через двадцать после того, как мы с Лирой добрались до уровня демонов.
Мы уже несколько раз участвовали в бою с местным боссом, вернее парой боссов: высоким, вооружённым двуручной секирой демоном-мумией, иссушенное тело которого, тем не менее, обладало невероятной мощью, и маленьким, мне по колено, скелетом дьяволёнка-мага, поливающим противников огненными шарами, появляющимися в совершенно случайных местах по всей пещере.
И наша пара стабильно выигрывала у их тандема, чем каждый раз обогащала мои запасы энергии неплохими объёмами. По крайней мере, было грех жаловаться.
Этот раз ничем особо не отличался. Боссы были побеждены, голова дьяволёнка превратилась в костяное крошево под моей булавой, а в глазу мумии торчала стрела Лиры, и мы, довольные рекордно быстрой победой, остановились на привал в комнате ожидания, куда не забредала ни одна нежить. Было уже довольно очевидно, что скоро будет время отправляться глубже, и Лира, в своём обычном репертуаре, болтала с Галастой о возможных видах магии архиличей, являвшихся противниками двадцать пятого этажа.
Про свои способности я эльфийке рассказал очень кратко, но мои превращения всё равно надо было объяснить, а про некромантку и вовсе по большей части наврал. Но, даже узнай она об этом, вряд ли бы обиделась. Я большим любителем поболтать не был, а с Галастой я давал Лире наговориться вдоволь, хотя поначалу она и считала, что я притворяюсь.
Я сам в этот момент, практически отключившись от действительности, оставив их болтовню в качестве фона, занимался своеобразной медитацией. Спать я, конечно, не мог, но такой вот транс позволял на время избавиться от большей части мыслей и абстрагироваться от реальности.
Это был мой вариант отдыха, не физического, а отдыха от самого себя. Но, конечно, даже в таком состоянии я не забывал об осторожности. И даже в пещере, где нас в принципе не могли атаковать, я всё равно часть сознания оставил следить за окружением.