— Эй… — я потряс её за плечо. Ноль эффекта. — Эй! — та же история. — Да проснись уже! — мощный удар по одной из ягодиц всё-таки смог вернуть шлюху в мир живых.
— Ай! — дёрнувшись всем телом, она схватилась за ушибленное место и глянула на меня заспанным недовольным взглядом. Однако уже в следующую секунду руки переместились на голову, и жрица взвыла, словно настоящая волчица. — Чем… чем вы нас вчера напоили? — процедила она сквозь сжатые зубы.
Я привстал на локте и оглядел комнату. Стоило это сделать вообще в самую первую очередь, но дико болевшая голова думала не самым эффективным образом. Бордель Найс, похоже, выбрал, как и бар, один из лучших. По крайней мере, номер был обставлен явно дорого и со вкусом.
Сам слепой, кстати, лежал на такой же, как моя, кровати в другом конце комнаты. Ну или это была чья-то чужая лысина, остального тела я не видел из-за тяжёлых занавесок, закрывающих ложе любви.
А вот причина головных болей шлюхи нашлась почти сразу, на столике, стоящем в середине комнаты, на боку, очевидно пустая, лежала пузатая бутылка необычного густо-золотого цвета. Та самая настойка, что Найс захватил из «Глотка на память».
— Настойкой жизни, — усмехнулся я, спуская ноги на пол. Девчонка, жалобно взвыв, уткнула лицо в подушку.
— Сволочи… а говорил, что просто… да вас за это…
Похоже, спаивать шлюх не предназначенными для простых людей настойками не стоило. Или, может, мне говорить про это не стоило… надо было что-то сделать с головной болью. После нескольких секунд старательного мыслительного процесса вспомнил, как лечил раненное плечо.
И где-то с третьей попытки получилось активировать Изменение, направив энергию в череп. Полегчало очень быстро. Буквально через минуту мир перестал шататься, мысли прояснились, а к горлу перестала подступать тошнота. Во рту, правда, остался гадкий привкус, но это уже было не так важно.
А ещё при взгляде на обнажённые формы помиравшей от похмелья проститутки появилось недвусмысленное желание. Вчера у нас, может, что-то и было, но после попадания в бордель я ровным счётом ничего не помнил, и физиологическая потребность вкупе с банальным любопытством стали серьёзным доводом повторить.
Хотя, немного подумав, я решил перетерпеть. Девка почти ничего не соображала от головной боли, и это было бы всё равно как с куском мяса сексом заниматься. У меня ещё будет немало возможностей. В конце концов, я теперь неплохо зарабатывал. И пить я так больше не собирался. Хватит нашему фургону одного алкаша. Кстати об этом… натянув штаны, я подошёл к столику.
— Найс, сволочь!
Бутылка из-под настойки жизни, разбрызгивая по сторонам остатки золотистого пойла, пролетела пол комнаты и угодила слепому точно в лысый затылок. Тот от такого обращения лишь недовольно хмыкнул и перевернулся на спину, скрывшись от меня за занавеской. Ничего себе… сколько же он вылакал? Точно куда больше меня.
Откинув в сторону полог и с некоторым внутренним недовольством обнаружив, что у Найса под боком спали аж две шлюхи, я схватил слепого за торчащую из-под одеяла ногу и с силой дёрнул на себя. Энергия увеличивала силу, но вес тела при этом оставался неизменным.
Так что восьмидесятикилограммовый бородач слетел с кровати и, преодолев по воздуху пару метров аки птица, рухнул спиной на тот самый столик. Изящная мебель такого обращения не выдержала, ножки подломились, и после первого падения Найса тут же ждало второе. И это всё-таки привело слепого в чувства.
— Ты чего творишь, гадина?.. — застонал он, переваливаясь на бок и с трудом вставая на четвереньки.
— Сам виноват! — вытащив из дутой вазы букет летних цветов, я с удовлетворением вылил воду Найсу на лысый затылок. — Нечего было так напиваться!
— Это было закрепление нашей дружбы! — выдал он, отплевавшись и вытащив из-за уха оставшийся в вазе слишком короткий цветочек. — И почему тебе не плохо?
— Видимо, потому, что закрепление надо было согласовывать.
— Сволочь, — стоило отдать Найсу должное, он не только смог принять вертикальное положение, но ещё и почти не шатался. — Гулял со мной, пил, с теми придурками вместе махались, а теперь ты похмельем почему-то не страдаешь, да ещё и обвиняешь меня в чём-то.
— Обвиняю в том, что ты напоил меня, ни разу такой бурды не пробовавшего, настойкой для Рекрутов.
— Это, чтобы тебя… — он резко замолчал, после чего выхватил у меня из рук вазу и хорошенько в неё проблевался. — Фух, так лучше. Это, чтобы тебя точно пробрало.
— Господа, у Вас всё в порядке? — послышался из-за двери чей-то неуверенный голос. Похоже, звуки ломающегося столика услышали и за дверями номера.
— Нормально! — крикнул я прямо на ухо Найсу, от чего тот сморщился и толкнул меня.
Но из-за того, что я, в отличие от него, на ногах стоял твёрдо, повело именно слепого, и он повторно рухнул на уже раз сломанных столик. Вазу, правда, умудрился удержать на весу и даже не расплескать ни капли.
— Прекращай…
— Ладно-ладно, больше не буду. Мы скоро выйдем! — это я крикнул уже за дверь.
— Может быть, поспим ещё немножечко?
— На базе Братства отоспишься, — ответил я, рыская по комнате в поисках левого наруча. — Мы заплатили за комнату и шлюх и, наверняка, неплохо провели вечер, хотя я ничего и не помню. Но за твой сон я платить на собираюсь.
— Я сам заплачу.
— Ловлю на слове, — усмехнулся я.
— Э! — когда до Найса дошло, что именно он сказал, слепого прямо-таки подкинуло с пола. — Что началось-то? Гуляли вместе, а платить я за всё должен?
— Не бугурти, заплачу половину, всё честно. Но лучше бы нам поскорее убраться, пока эти девахи не пришли в себя и не доложили, чем мы их поили.
— Ты ей сказал? — в голосе Найса читалось откровенное недовольство.
— А откуда я знал, что это запрещено? — парировал я. — Ты мне об этом вчера что-то объяснял? Да даже если объяснял, я всё равно пьяный был в стельку и не помню ничего.
— У тех, кто магию или техники не практикует, — слепой явно активировался и принялся, шипя и мотая головой, собирать по комнате свои вещи. — Эти настойки серьёзное привыкание вызывают, даже самые слабые, типа «Золотого поля». — Вот как называлась бурда в той бутылке, которой я запустил в Найса. — Это не запрещено, но местным заправилам точно не понравится, что мы их девочек на настойки жизни подсаживаем.
— Ну вот и одевайся побыстрее, — я уже прилаживал перевязь, когда понял, что ни булавы, ни щита, ни меча слепого в комнате не видно. — А где наше оружие?
— Внизу, естественно, — ответил бородач таким голосом, словно объяснял ребёнку, что в огонь не стоит совать пальцы. — Кто тебя к шлюхам с оружием пустит? Ты, что, никогда в борделях не был?
— До встречи с тобой я был сторонником большой и чистой любви, — огрызнулся я, напоследок проверяя, ничего ли не забыл. Кошель и мой рюкзак с вещами, к счастью, нашлись, причём даже не пустые. Похоже, воровать у клиентов девочки не были научены. А может, просто их раньше унесло от “Золотого поля”.
— Ну вот видишь, как хорошо, что мы познакомились, — усмехнулся Найс.
— Не могу нарадоваться. А теперь валим.
Отперев дверь и оказавшись фактически прямо на лестнице, я понял, что слепой вчера очень удачно выбрал для нас номер. Интересно, случайно или заранее подумал о том, что на утро нам придётся делать ноги?
К счастью, всё прошло довольно гладко. Оружие нам выдали без лишних вопросов и даже проводили до дверей. Правда, после оплаты номера, трёх жриц и сломанного столика, а также выдачи управляющему щедрых чаевых, чтобы он, когда узнает про настойку, не спешил отправлять за нами погоню, наши с Найсом кошельки полегчали едва ли не вдвое.
И это при том, что на полученные от Братства деньги можно было жить в Мападе минимум пару недель и жить неплохо. Вчерашние настойки, что удивительно, и правда, оказались не такими уж дорогими. Куда дороже обычного алкоголя, но я, признаться, думал о каких-то заоблачных ценах и был приятно удивлён тому, что это не так.