Лишним было бы даже упоминать, что в Пустом кряже всё прошло как по маслу. Действуя парами: я с Найсом и Лаэна с Веском — один создавал защитный купол, а второй атаковал, мы без проблем покончили с четырьмя Бедствиями.
Однако на одного противника я всё-таки потратил почти час времени. Не потому что убить его было сложно, а потому что я хотел получше понять, как с ним сражаться.
С призраками в Подземелье Некроманта я имел дело нечасто. И тогда это были лишь банальные бестелесные сущности, которые максимум могли проникнуть в тело противника и начать разрушать его изнутри. Однако на уровне Бедствия и тем более Катаклизма это уже были существа совсем иного уровня силы, обладавшие куда бо́льшим набором крайне неприятных умений, которые мне стоило изучить.
Как говорится, знай своего врага. И в каком-то смысле мне повезло — одно из двух Бедствий призраков было, как и глава их клана, банши.
С первого взгляда даже нельзя было сказать, что это существо не имело физической формы. В отличие от прозрачных и аморфных привидений банши выглядела как закутанная во множество слоёв ткани женщина.
Из-под вороха тряпья были видны ладони, голые ступни, не касавшиеся земли, и довольно милое лицо, ничем, кроме бледности, не намекавшее на мёртвое происхождение банши. В руках она держала пару хищно загнутых серпов, которые, в отличие от оружия обычных призраков, не были материальными.
Эти серпы невозможно было блокировать физическим воздействием и, намеренно пропустив атаку таким серпом в плечо, я ощутил, как моя душа, после становления слившаяся с телом, задрожала и словно бы застыла, а плоть начала усыхать.
Если бы я всё ещё был Лордом, эта атака вполне могла и вовсе прорубить часть души, что слилась с энергией в руке, в результате чего вся моя душа понесла бы огромный урон и вряд ли бы когда-нибудь восстановилась. Кто-то рангом ниже банши после единственного пореза такими серпами весь бы превратился в мумию за несколько минут или даже секунд.
Однако даже не это было главной проблемой при столкновении с этим видом призраков. Банши также были известны как глашатаи смерти, потому что их крик в буквальном смысле мог уничтожать жизнь.
Вопль банши оказывал эффект куда меньший, чем успешная атака серпом, но проблема была в том, что от него нельзя было защититься. Затыкание ушей было бесполезно, так как по сути этот вопль был лишь во вторую очередь звуком, а в первую — волной энергии смерти, оказывавшей воздействие на всё в радиусе поражения.
И хотя моё тело также было пропитано этой силой, деструктивную мощь вопля я не мог игнорировать. Приняв эту атаку, я ощутил, как замедляется ток крови в венах, застывает плоть и стопорятся мысли. Без сомнений, в случае в банши-Катаклизмом ни в коем случае нельзя было позволять этой атаке достигнуть меня без какой-либо защиты.
К счастью, универсальным солдатом банши не была. У неё были свои слабости, главной из которых было слабое сопротивление магии. Против зомби, полагавшихся лишь на грубую силу и вампиров, чьей главной магической силой был гипноз, банши могли сражаться крайне эффективно, и это выливалось в то, что клан Гартрот, по сути, был сильнейшим из трёх в империи.
Но чёрное пламя, тем более дополненное Усилением, было их немезидой. Не имея физического тела, банши не могла сопротивляться даже небольшому огоньку, вынужденная покрывать себя с ног до головы барьером из энергии смерти.
Для сравнения тот же Лиорат, даже без своей магии демилича, если бы мне не удалось погрузить искру чёрного огня в его тело совсем рядом от энергетического кристалла, вполне мог бы выстоять несколько секунд под полной мощью тёмного пламени, а уж про призванного им рыцаря смерти я вообще молчу. Вывод: если я буду осторожен и буду помнить про защиту, справиться с банши-Катаклизмом будет не так сложно.
Вернувшись в город Атолли с безоговорочной победой, мы отправились рассказать обо всём Асту. Истинный вампир, естественно, был в полном восторге, и тот факт, что вскоре ему придётся столкнуться с совместным гневом призраков и зомби, его, понятное дело, нисколько не смущал.
Наоборот, он тут же начал готовить новую ловушку, на этот раз уже для глав Гарторта и Коалиции, что мне было только на руку. Чем раньше всё будет закончено, тем раньше я смогу провернуть свой собственный план.
Сам я между тем взял Найса и вернулся на Пустой кряж. Убивать уже никого было не надо, я хотел собрать энергию смерти и добраться до средней стадии Повелителя.
После того, как я смог осознать аспект своей души, прошло уже какое-то время, и я начал понимать, что изменения, связанные с аспектом, на самом деле куда глубже, чем я мог изначально подумать.
Изначально я думал, что аспект был необходим для вознесения в ранг Владыки лишь в качестве некоего ориентира. Условно говоря, выбор аспекта должен был выступить в роли чего-то вроде самогипноза, позволившего бы пересечь невидимую границу между рангами.
Однако реальность оказалась куда сложнее и интереснее. С каждым днём я ощущал всё бо́льшие и бо́льшие изменения. К примеру, моя энергия.
Она стала более непокорной и бурной, мне стало сложнее проводить тонкие манипуляции, а масштабные и размашистые удары, наоборот, посылать стало проще, при этом сами они стали мощнее. Хорошо, что это произошло уже после того, как я закончил с Лирой.
И теперь я ощущал, что вполне могу подняться на одну стадию без какого-либо ущерба прогрессу и дальнейшему вознесению. С учётом того, что глава Коалиции, высший драугр, находился на средней стадии Катаклизма, это было своевременно.
Я бы в любом случае не испугался боя с ним, но сейчас, на обитаемых территориях, мне также было необходимо думать и о Владыках, так что рисковать не стоило.
Я не торопился. На этот раз хотелось постепенно освоить энергию, а не поглощать её ударными темпами, чтобы получше разобраться в работе аспекта. А потому весь процесс занял больше недели. Но вернулся в замок Аста я уже Повелителем средней стадии.
Узнав, что накал страстей между тремя кланами становится всё интенсивнее, и уже сравнительно скоро может начаться крупномасштабная война, я этим удовлетворился и отправился к себе, немного отдохнуть после долгого накопления энергии.
Помогать Асту ещё и в его политических играх у меня не было ни малейшего желания. Мы и так помогали клану Атолли, слабейшему из трёх в империи, вознестись к трону. Если бы истинный вампир провалился даже в интригах, значит, император из него получился бы в любом случае дерьмовый.
Куда больше меня сейчас интересовала Лира. Процесс ассимиляции души эльфийской святой с телом истинного вампира шёл куда медленнее, чем у первой вампирочки, Миасы.
Та уже активно бегала по замку Аста и в огромных количествах пила кровь покупаемых истинным вампиром людей и нечисти. Юная даже по человеческим меркам эльфийка приняла свою новую сущность очень быстро и, похоже, по полной наслаждалась растущей мощью.
А вот Лира до сих пор была прикована к кровати. Она уже могла вставать и ходить, опираясь о стены, но до полного возвращения сил, похоже, нужно было ждать ещё не меньше месяца.
Аста такое развитие событий немного тревожило, но я высказал вполне резонное замечание, что ритуал вполне мог на разных людей действовать по-разному, и в иных сроках адаптации не было ничего странного, чем глава кровососов вполне удовлетворился. В принципе, я и не соврал, лишь умолчал о святой сущности эльфийки.
Её, правда, в Лире с каждым днём становилось всё меньше. По крайней мере, в тем моменты, когда она с жадностью вгрызалась в запястья служанок, святости в ней не ощущалось ни на грамм.
После, когда я отрывал её от пиршества и она осознавала, что наделала, Лира искренне раскаивалась в содеянном и даже просила у своих жертв прощения, но я видел, что с каждым разом её сопротивление становится всё слабее и слабее.
Может быть, Лире и было больше шестидесяти лет, когда я её убил и захватил её душу, но большую часть этого срока она провела в тепличных условиях. Она хотела быть достойной титула Святой Девы, старалась выполнять свои обязанности, помогать своему народу. Но ей всё ещё не хватало опыта и, главное, твёрдости характера.